Сел писать очередную колонку и понял, что писать-то сегодня надо не о политике. О празднике надо сегодня. О великом и главном нашем празднике - Дне Победы. Много лет работал в этот день. Написал множество сюжетов о войне, о погибших и живых героях, о самом праздновании, но никогда не рассказывал о своей семье. Даже нет, не так, только о половине. О тех, которые Привалихины. А еще точнее, о ее старшем поколении. Даже не мог толком объяснить, почему не писал. Считал, наверное, что о своих - нескромно, нескромно потому, что у меня есть возможность написать о своих и надежда на то, что это опубликуют, считал, что есть более достойные...
Я никогда не видел своего деда по отцовской линии. Дедушку Костю. То есть, видел только на фотографиях, которых в семье осталось совсем мало. Дед ушел воевать в октябре 1941 года. Ему было 37 лет. Дома остались жена - моя бабушка Таня и пятеро детей - четыре дочки и сын - мой будущий отец Валя Привалихин. Жили они в районном центре Архангельской области, который называется Онега. Дед воевал на Ленинградском фронте до самого снятия блокады Ленинграда, потом, в феврале 1944, Ленинградский фронт реформировали, и дивизия, в которой командиром стрелкового отделения был сержант Привалихин, вошла в состав Второго Прибалтийского фронта. После двух с половиной лет обороны дед стал наступать. Он погиб 25 сентября в Прибалтике. В списке безвозвратных потерь его пехотного полка написано, что сержант Привалихин Константин Васильевич, командир стрелкового отделения, 1904 года рождения, беспартийный, погиб в бою 25 сентября 1944 года, похоронен в Валкском уезде Латвийской ССР, ближайшая родственница Привалихина Татьяна Ивановна, проживает в г. Онега, Архангельской области, по адресу: пр. Октябрьский, д. 18. Туда и отправили похоронку.
Бабушка никогда не была на его могиле. Она рассказывала мне, что в последнем письме домой дед писал: «Таня, завтра иду в бой со своими сынками». И это была правда. Ведь осенью 1944 года уже во всю воевали мальчишки 1926 года рождения - года, когда родилась старшая дочь моих деда и бабушки Люба. Я читал письма деда и у меня, здоровенного пятидесятилетнего мужика, непрерывными ручьями катились из глаз слезы. В письмах не было никакого товарища Сталина. Была безграничная любовь к жене, к детям, к Родине и полная уверенность в победе. В доме деда было много мебели, которую он сделал сам, и в одном из писем написал: «Таня, если не хватает денег, то продай что-нибудь из мебели, например, буфет. Я вернусь и сделаю новый». Бабушка ничего не продала из той мебели, что сделал дед. И у нас, у внуков, была вечная вражда за «место на стуле». В доме был высокий детский стул, наверное, скорее, полукресло, на котором даже очень маленький ребенок мог сидеть за «взрослым» столом.
Дед не считал себя героем. Он просто честно защитил город Ленина, а потом бил врага дальше. Он был дважды ранен. Я плакал, как ребенок, когда читал письмо деда, в котором он рассказывал, как раненный выползал с поля боя, а шальные пули и осколки пробили его котелок и разорвали в нескольких местах гимнастерку. Он не считал себя героем. Он не сбивал фашистские самолеты в воздушном бою, не пускал ко дну немецкие транспорты, его не забрасывали в тыл врага, но разве это не геройство провоевать три года рядовым, а потом сержантом, в пехотном полку? Дед не дожил до Победы семь с половиной месяцев. Я понимаю, что наши солдаты погибали и 8, и 9, и 10 мая 1945. Но когда твой собственный дед погибает всего за семь с половиной месяцев до Победы, то ты считаешь, что он погиб накануне ее.
С октября 1944 бабушке надо было учиться жить одной: пенсия по потере кормильца - 42 рубля - очень хорошая, но очень маленькая. И пятеро детей - Любе 18 и она уже три года работала на железной дороге, Вале - 13, Эле - 9, Нине - 7, а младшей, Гале три годика. Их надо было растить, кормить, поить, воспитывать, давать образование. А еще все они должны были жить долго и честно - и за себя, и за отца. И у них получилось и получается до сих пор.
У бабушки был непростой характер. Когда к ней пришел сын Валя, который к этому времени уже закончил архангельскую мореходку, работал в Мурманске на судоремонтном заводе и сказал, что собирается жениться на моей будущей маме, то получил отказ. Аргумент был такой, что самая умная из детей Нина учится в институте в Ленинграде на первом курсе, ей надо помогать материально и жениться сыну пока рано. Он дал слово, что будет по-прежнему ежемесячно помогать сестре, несмотря на женитьбу. Слово он сдержал. Нина, единственная из пятерых, получила высшее образование и уехала работать в Кемерово. Там она живет и до сих пор. Ей 79 лет. Ее сына зовут Костя Привалихин, как деда. Люба, Любовь Костантиновна Ковтун почти 60 лет проработала на железной дороге. Она ушла из жизни два года назад. Ей было 87. Эля и Галя по-прежнему живут в Онеге. Хотя, какие они сейчас Эля и Галя? Они Эльвира Константиновна и Галина Константиновна. Эле - 81 год, Гале 76. Мои родители Валериан Константинович и Яна Андреевна Привалихины всю сознательную жизнь отработали в Мурманске, а сейчас живут в Ленинградской области в городе Сосновый Бор. Час назад звонил и поздравлял их с Днем Победы. Им в этом году исполнится по 85 лет.
Теперь еще отдельно о бабушке. Я уже сказал, что у нее был непростой характер. Она, например, совсем не ладила со своей соседкой Ульяной Степановной. Тоже вдовой. Ну, вот не было между ними соседских отношений, хоть ты тресни. Общались они только один день в году - 9 мая. Радость и горе этого великого дня объединяло их. В этот день они ходили на воинское кладбище - во время войны в Онеге был аэродром, где базировались штурмовики «Ил-2» и, конечно, госпиталь. Бабушка овдовела, когда ей было 40, а умерла уже в этом веке в 2001 году за две недели до девяностосемилетия.
Вот вам и вся, к счастью, еще не дописанная, история старшего поколения семьи Привалихиных. Обычные люди. Не герои, не гиганты. Но если надо, погибали за Родину, если надо, то работали до седьмого пота. И нас, таких обычных людей было 250 миллионов. Называлось это Советский Союз. Потом его не стало. Сегодня нас 146 миллионов. И все вместе мы, простые люди, зовемся Россией. И мы любим свою Родину.
Я пишу эти строки во время прямой трансляции шествия «Бессмертного полка». Мороз по коже. В прошлом году смотрел на шествие вместе с внуком, стоя на тротуаре проспекта Ленина. После этого решил, что в следующем году тоже пойду с портретом деда. А уже перед самым праздником понял, что не пойду. Буду гордиться тихо. Может потому, что не понимаю гигантизма. Из-за этого и смог понять цену нашей Великой Победы только после того, как поделил 27 миллионов отданных жизней сначала на 1418 дней войны, потом на 24 часа, а потом еще и на 60 минут. Получилось, что каждую минуту войны погибали 13 советских людей. Среди них и мой дед Константин Васильевич Привалихин, который своей гибелью на целых две секунды сделал нашу Победу ближе.
Сегодня я старше своего деда на восемнадцать лет. Я тоже обычный человек, каким были мои дед и бабушка, обычный, как мои родители. Обычный, значит живущий и работающий честно, по совести. Получается не всегда, но всегда в такие моменты кажется, что с небес грозит мне пальцем мой дед. И я стараюсь все поправить. Стараюсь жить честно и долго. За себя и за деда.
Рисунок Алены Галишниковой
