«Дурачина ты, простофиля!
Не умел ты взять выкупа с рыбки!
Хоть бы взял ты с нее корыто,
Наше-то совсем раскололось».
Дальше бабулю понесло от жадности, глупости и величия. Чем закончилась эта история общеизвестно. Анализируя стремительно меняющуюся реальность, в этом контексте людей, работающих в сфере управления, можно было бы условно разделить на две основные группы: «Пушкина читал» и «Пушкина не читал».
Кабинетные мысли
Как известно, за исключением случаев, выходящих за рамки осознанного поведения, любая кем-то повторяющаяся мысль имеет свою причину и свою цель.
1. Тезис августовского совещания у Первого заместителя Председателя Правительства Российской Федерации Д. В. Мантурова звучал так: «обеспечение национального суверенитета в области судостроения и необходимость введения для судовладельцев существенных ограничений». Участвующие в мероприятии представители федеральных министерств и ведомств принципиально поддержали предложенную мысль. Чиновникам поручено разработать программу замещения «ветхого» флота на период до 2035 года, подготовить и согласовать предложения по внесению изменений в нормативные правовые акты Российской Федерации в части введения поэтапного, с конечным сроком 1 января 2030 г., запрета допуска в морские порты Российской Федерации российских и иностранных судов возрастом более 40 лет.
Рыбаки в шоке. Отношение к данной инициативе уже высказал руководитель Федерального агентства по рыболовству И. В. Шестаков. Такие ограничения искусственно вводить нельзя. Если это сделать принудительно, то может выбыть порядка 500 судов. На отечественных верфях такой флот не построишь. Либо мы тогда должны простимулировать строительство в Китае и в Корее.
2. Тезис октябрьского совещания у Заместителя Руководителя Администрации Президента Российской Федерации М. С. Орешкина сформулирован уже аккуратнее: «обеспечить разработку и утверждение комплексной программы обновления судов, осуществляющих промышленное рыболовство, развития судоремонтной базы до 2036 года с установлением ежегодных ценовых индикаторов. Тут же, как бы мимоходом, озвучена необходимость «проведения аукционов по продаже права на заключение договора о закреплении доли квоты добычи (вылова) основных видов водных биоресурсов в целях реализации оставшихся долей квоты добычи (вылова) указанных водных биоресурсов без инвестиционных обязательств». Проще говоря, эта мысль про распродажу «остатков исторического принципа».
Рыбаки в тяжёлом шоке. Публичной реакции руководителя Росрыболовства пока нет.
Тем не менее, для того, чтобы понять и почувствовать то, о чём на упомянутых мероприятиях шла речь, и как это отразится на российском населении, необходимо посмотреть на основы морского рыболовства.
Сколько морских рыболовных судов в России
Согласно стандартизации Продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединённых Наций (ФАО) рыболовные суда делятся на две группы: безмоторные и моторные. Они, соответственно, бывают палубные и беспалубные. Российский флот рыбной промышленности практически на 100% моторный и палубный. Более 80% судов имеют длину свыше 24 метров. Размер связан с повышенной автономностью плавания в суровых удалённых от берега районах промысла на Дальнем Востоке и Севере.
В Российской Федерации морскую промысловую деятельность осуществляют порядка одной тысячи судов, дающих в отраслевую систему мониторинга судовые суточные донесения. Эти производственные мощности (фактически плавзаводы) ежегодно добывают (вылавливают) 5 миллионов тонн водных биологических ресурсов. На судовых фабриках изготавливают миллионы тонн пищевой рыбной продукции, обеспечивая устойчивость внутреннего рыбного рынка.
Сводная мировая статистика возраста моторных рыболовных судов по странам отсутствует. Однако в море наши рыбаки работают рядом с иностранными коллегами и видят их флот.
Мы и рыболовный мир
В связи с уже состоявшимися и планируемыми официальными событиями интересен анализ состава рыболовного флота передовых экономик мировой рыбной индустрии. Яркий пример — Норвегия.
Не станем утверждать, что скандинавские соседи по объемам добычи мировой лидер в морском рыболовстве, но они точно займут первое место по экономической эффективности использования морских богатств. Умеют деньги зарабатывать. В мире считается, что в Норвегии очень современный рыболовный флот, большинство стран континентальной Европы, а также США и Канада далеко позади.
Кроме этого, в контексте рассматриваемой темы, важен тот факт, что у России c Норвегией совместные рыбопромысловые запасы — треска, пикша, палтус, сайда, мойва и т. д. Моряки двух стран работают «борт о борт» в Гренландском, Норвежском и Баренцевом морях, можно сказать на одной рыбной «кухне» трудимся.
Для промысла в открытых частях северных морей палубных моторных судов длиной свыше 28 метров у норвежцев 184 единицы.
Годы постройки:
— с 2016 по 2025 год — 55 ед.;
— с 2006 по 2015 год — 41 ед.;
— с 1996 по 2005 год — 63 ед.;
— с 1991 по 1995 год — 4 ед.;
— c 1980 по 1990 год — 13 ед.;
— старше 45 лет — 8 ед.
В Норвегии до сих пор эксплуатируется одно рыболовное судно 1956 года постройки.
У нас на Севере России работает 229 морских рыболовных судов длиной более 30 метров.
Годы постройки:
— с 2016 по 2025 год — 22 ед.;
— с 2006 по 2015 год — 6 ед.;
— с 1996 по 2005 год — 29 ед.;
— c 1991 по 1995 год — 52 ед.;
— с 1986 по 1990 год — 65 ед.;
— старше 45 лет — 55 ед.
Анализируя приведённые выше данные, следует учитывать один очень и очень важный момент.
Причинно-следственная связь
Практически во всех морских странах основной объём квот на добычу (вылов) водных биоресурсов распределяется предпринимателям на базе исторического принципа. То есть, государство выделяет квоты на постоянной долгосрочной основе давно участвующим в промысле судам или компаниям. Рыбаки ловят, продают рыбу и по мере необходимости за свой счёт обновляют флот. Прежде всего потому, что уверены в прочности национального законодательства.
Например, квоты для рыболовных судов в Норвегии в зависимости от типа судна закрепляются за судовладельцами на срок до 25 лет. Рыбопромышленники знают, что по истечении этого срока они или их приемники опять получат свои ресурсы на новый срок. В Нидерландах квоты закреплены за предприятиями постоянно. В Дании, Испании, Португалии и Ирландии также действует система индивидуальных передаваемых квот, закрепленных за судами. Дальше всех пошла Исландия. Там квоты, закрепленные на постоянной основе, наследуются. В Исландии законодательно запрещен вход в рыбную отрасль каким-либо новым людям с образованием новых компаний. Общепризнано в деловом мире, что Исландия — это страна с очень высоким уровнем индустриализации рыбного хозяйства.
В России только в 2004 году был принят Закон о рыболовстве. Квоты распределили между предпринимателями на пять лет. В 2008-м — на 10 лет; в 2018 — на 15 лет. Длительность договорных отношений с государством — это самый главный фактор, определяющий расчёт бизнеса на постройку или покупку судна. Следует учитывать, что в нашей стране в настоящее время срок окупаемости нового производственного объекта, построенного на российской верфи, даже на самых рентабельных видах водных биоресурсов при полной годовой промысловой загрузке составляет не менее 7 лет. А если квоты покупались на аукционе и получены с обязательными инвестиционными обременениями, то срок окупаемости может быть более 15 лет.
Если же вернуться к сравнениям, то по своему составу (типы судов) и техническому состоянию наш рыболовный флот не многим отличается от норвежского и 100% лучше Европейского и Американского.
Что происходит
Ответ очевиден. Дело, похоже, уже не только в «мыслях о судостроении». Всё гораздо хуже — «хочу быть владычицей морскою», «чтоб служила мне рыбка золотая, и была б у меня на посылках». Отечественная рыбная отрасль единственная в мире полностью переводится на аукционный принцип получения права на добычу (вылов) водных биоресурсов. Проще говоря, дед, «плати и лови» (дань фискальной системе). Потом — «поймал, продал и плати» (ещё раз дань фискальной системе).
Выручка от распродажи «остатков исторического принципа» (оставшиеся объёмы всех видов водных биоресурсов без инвестиционных обязательств по их добычи (вылову), срок договора 15 лет) может быть оценена суммой не менее 1,5 триллионов рублей.
Кроме этого, для рыбопромышленников «наверху» регулярно придумывают разнообразные «дополнительные домашние задания» экономического и социального характера. Недавно очередной волной финансовых обременений размером в 200 млрд. рублей накрыло дальневосточную лососевую индустрию. До этого на аукционах изъяли денег у краболовов ни много, ни мало c доп/обязательствами почти на 400 млрд. рублей.
Теперь, похоже, мытари глаз положили на «рыбку» массового народного потребления: минтай, сельдь, скумбрия, сардина, мойва, треска, пикша, палтусы, окуни, и др. Конечно, существуют нюансы законодательства и действующих с 2018 года договоров с рыбопромышленниками. Однако, следует иметь ввиду текущую исполнительскую «креативность» нынешних кабинетных деятелей. Время такое — не до Пушкина им. Они думают о своём. Попробуй им возрази. Помните?
«Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? —
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле».
Да. Что тут скажешь. Сказка. Поэтическая выдумка. Говорящих рыб в жизни не бывает. И вообще, какое всё это имеет отношение к жизни людей, к уровню потребления рыбопродуктов, спросит читатель.
Сказать? Самое, что ни на есть, прямое. Прямее не бывает. За рыбные аукционы 1,5 триллиона рублей в итоге заплатят именно конечные покупатели. Увы, в рыночной экономике «сказок» не бывает. Кто-то докажет обратное?
Фото: Валентин Балашов
