Или Повесть о том, как два командировочных одного отельного менеджера чуть до Лефортовского суда не довели.
Эта история произошла в августе далёкого 2017 года. В тот тёплый летний вечер после напряжённого трудового дня на благо индустрии гостеприимства Мурманской области я, покончив с вкусным ужином, с удовольствием попивал крепкий чай с алтайским бальзамом из тайных погребков одного моего приятеля. В этот благостный момент тревожной трелью прозвенел домофон, я нехотя поднялся с уютного дивана, подошёл к трубке и состоялся такой диалог:
- Кто там?
- Это Милохин Андрей Николаевич?
- Да.
- Откройте дверь.
- А кто это? Представьтесь.
- Судебный пристав.
Я открыл дверь и стал ждать в тамбуре. Заходит высокий крепкий парень в спортивном костюме. Показывает мне судебное решение и сообщает, что они должны принудительно доставить меня в суд («наш суд - самый справедливый суд в мире!» - пронеслось у меня в голове). Начинаю тупо читать документ и категорически ничего не понимаю. Ещё большее недоумение, смешанное с лёгким чувством тревоги, вызывает информация, что принудительно меня должны доставить в Лефортовский суд города Москвы! Слегка успокаивает тот факт, что я там значусь свидетелем, но мы же знаем, какая иногда тонкая грань между статусом свидетеля и статусом обвиняемого. Ситуация усугубляется тем, что судья, судя по документу, всецело уверена в том, что некий Милохин А.Н. злостно скрывается от явки в суд и заслуживает принудительной доставки под конвоем.
События того вечера развивались своим чередом. За соседской дверью слышалось тайное шуршание прильнувших ушами к двери любопытных слушателей. Пристав перечислил статьи упомянутого в документе уголовного дела и строго спросил, знаю ли я про что это. Возможно, он не очень мне поверил, что я несведущ в уголовных статьях, т.к. по логике данного документа упомянутый Милохин - весьма изощрённый и вёрткий тип, постоянно ускользающий от правосудия.
Также он был удивлён, что я не знаю фамилии тех личностей из уголовного дела. И тут я, в очередной 5-й раз прочитав эти фамилии, стал смутно что-то припоминать. Сделал вечерний звонок нашей сотруднице - руководителю службы размещения, которая подтвердила мой подозрения, и тут всё встало на свои места, но не перестало быть театром абсурда.
История началась в ещё более далёком 2016 году, когда мы получили запрос из МВД по поводу проживания 2-х военнослужащих 14-18.02.2016, которые предъявили к оплате подозрительные чеки и документы на проживание в отеле «Полярные Зори» в комнате №34 по цене 4000 руб/сутки. Руководитель службы размещения подготовила официальный ответ, что такие у нас никогда не проживали, предоставленные документы не соответствуют нашим, печать фальшивая, а комнаты №34 вообще нет в природе применительно к нашему отелю. Через несколько месяцев её пару раз вызывали в Военную Прокуратуру на ул. Журбы, один раз она там провела 3 часа только для того, чтобы в очередной раз повторить уже сказанное и написанное.
Когда её в очередной раз грозно вызвали, она взмолилась о помощи, я позвонил следователю и сообщил, что мы не отпускаем сотрудника, что ей надо работать, а если у них есть вопросы, то они могут сами приехать в отель и опросить уже меня. Со скрипом, но они согласились, приехал паренёк, опять спрашивал про этих 2-х бедолагах, получил мои ответы, занёс их в протокол, извинился за беспокойство. Я выразил понимание его работы, заявил, что мы сами очень заинтересованы в том, чтобы таких махинаций с документами командировочные не делали, т.к. нам выгодно их проживание именно в отеле, это ведь наш бизнес.
Одновременно я выразил недоумение и иронию, что им приходится столько сил, времени и бумаги тратить на такие «копеечные» дела. Я угостил его чашечкой ароматного кофе, и мы разошлись, довольные друг другом.
Через пару месяцев история повторилась с этими же двумя вурдалаками, которые по бумагам совершили рецидив проживания в отеле ПЗ, но уже в очередной несуществующей комнате №20 и уже 4-6.04.2016. Всё так же: запрос по почте, ответ по почте от моего имени, попытка вызвать на повторный допрос на ул. Журбы, категорический отказ, предложение приехать в отель, визит другого следователя, опрос меня с занесением в протокол, наша подробная справка о всех наших чеках и документов с предоставлением отдельного листка со всеми нашими печатями и штампами.
Следователь покинул наши пенаты в удовлетворённом состоянии. А мы в очередной раз благополучно забыли про это далёкое от нас многомесячное дело и погрузились в тысячи других забот отельной жизни.
Прошло ещё 2-3 месяца и вот для менагера М.А.Н., отважно заслонившего когда-то своим телом сотрудницу из службы размещения, нежданно подкрался нежданчик томным летним вечером 10.08.2017.
Пришедший судебный пристав, выслушал мои облегчённо-радостные объяснения, уважительно-вежливо сказал, что он теперь понимает, почему моё лицо ему знакомо - видел по телевизору несколько раз. А потом извинительно-сурово сообщил, что их дело маленькое, им придётся всё равно доставить меня принудительно в Москву. При этом радостно сообщил, чтобы я не волновался, авиабилеты и другие расходы мне и сопровождающему приставу оплатит государство, и всё будет хорошо.
Он набрал своего начальника, я поговорил с ним, тот выразил понимание ситуации, но подтвердил неотвратимость путешествия из Мурманска в Москву под конвоем. Мои аргУменты, что я свидетель только по бумагам, а на самом деле мы ведь и в глаза не видели этих командировочных, и что моя принудительная доставка в суд Москвы по затратам государства превышает сумму, осевшую в карманах командировочных, оставили его равнодушными.
Единственное, что я могу сделать - это позвонить в Москву помощнику судьи и постараться как-то решить вопрос. И, если мурманские приставы получат надлежащий документ, то они позволят мне и дальше резвиться на просторах родного Мурманска.
Для начала, дождавшись ухода пристава в тот вечер, я позвонил другу-адвокату и заручился его готовностью вытаскивать меня из потенциальных передряг. После этого я отключил домофон и затаился. Спал тревожным сном беглого зэка.
Утром в пятницу 11.08 я набрал телефон московского суда, поговорил с помощником судьи Антиповой, которая вынесла постановление о моём принудительном приводе. Постарался мирно и логично объяснить ей абсурдность моего путешествия в Москву златоглавую по столь пустяковому делу. Она посоветовала написать письмо на имя судьи Антиповой и даже продиктовала правильные судебно-бюрократические фразы.
Сказала, что, получив письмо, они примут решение и проинформируют меня в понедельник, за день до моего потенциального этапирования в Москву. Составив письмо, я позвонил уже знакомому мне приставу, пересказал свой разговор с судом. Он взял паузу для консультации с руководством. Потом он приехал со своим коллегой за письмом ко мне на работу.
Я взял с них письменное подтверждение, что они получили письмо, напоил их кофе в лобби-баре. Ребята дружески стали меня уговаривать всё-таки скататься бесплатно с ними двумя в Москву, заманивая тёплой солнечной погодой и прочими прелестями, но я оставался непреклонным. Пообещал им, что в будущем готов к подобным поездкам, если судебные заседания будут в курортных Сочи или Ялте. Мы весело поболтали и сделали классную фотку, где я сидел, как заключённый, между суровыми приставами в чёрных мундирах.
Весь понедельник до ночи я ждал скрип тормозов чёрного воронка во дворе, но видимо судья Антипова всё-таки поняла, что гостраты в 30-40 тысяч рублей только на авиабилеты для доставки свидетеля в деле об утаивании 10-12 тысяч рублей - это too much даже для такого богатого государства, как РФ. Не знаю, чем закончился тот суд во вторник 15.08.2017, но нас больше никто не тревожил.
А я тогда понял мудрость поговорки про тюрьму и про суму, понял, что всегда надо быть готовым ко всему, и что всегда надо иметь под рукой хорошего адвоката. Сейчас, вспоминая эту историю из 2022 года, когда многие законы ужесточились, когда силовые структуры стали строже, когда шестерёнки государственной машины прокручиваются более равнодушно и более формально, понимаю, как повезло мне получить тот опыт именно в далёком 2017 году.
Фото: Nord-News
Сейчас также читают: Первые китайские банкоматы появятся в сентябре
