Как ИА «Nord-news» уже сообщало, сегодня состоялось внеочередное заседание Совета депутатов города Мурманска, на котором рассматривался вопрос об отставке мэра областного центра Сергея Субботина. Во время этого мероприятия произошло дикое событие, связанное с Надеждой Сарсаковой, журналистом газеты «Территория закона». Надежда Дмитриевна была вынуждена обратиться с заявлением к начальнику городского УВД Каранде П.Л.:
«Уважаемый Павел Леонидович!
Прошу Вас произвести служебное расследование и принять меры к тому, чтобы впредь не повторялись случаи, произошедшие со мной 27 мая с.г. и 3 июня с.г. во время моего присутствия на заседании горсовета.
Суть произошедшего в следующем.
Я, корреспондент газеты «Территория Закона», аккредитована в горсовете с 2009 года и имею право присутствовать на его мероприятиях. Списки журналистов, аккредитованных в горсовете, я полагаю, имеются у сотрудников охраны, несущих вахту непосредственно у входа в зал заседаний.
Когда был установлен этот пост впервые, я предъявила сотруднику охраны свой именной пропуск с фотографией, имеющий отметку «Пресса», выданный мне при аккредитации в правительстве Мурманской области.
Кроме того, при мне всегда находятся паспорт и удостоверение члена Союза журналистов России, имеющие фотографию. Но у меня эти документы на проверку никто ни разу не спрашивал.
Каких-то бейджиков или других вещественных знаков отличия ни у одного журналиста, из участвующих в освещении заседаний горсовета, нет (пресс-служба горсовета их не выдавала, не обязывала журналистов их носить).
То есть, я ничем не выделяюсь из среды журналистов, не требую к себе особого отношения, как и не нарушаю общий тон поведения журналистов, освещающих работу депутатов горсовета.
Это - общие замечания, вводная часть. Теперь конкретика.
***
27 мая с.г. я впервые пережила стрессовую ситуацию при входе в зал заседаний горсовета. В этот день утром, чтобы пройти в зал, я предъявила пропуск, полученный в областном правительстве при аккредитации, кроме того, мою аккредитацию в горсовете подтвердила сотрудник пресс-службы горсовета Екатерина Иванова.
В перерыве я вышла из зала заседания, а когда возвращалась, чтобы занять свое место в зале, произошла следующая история.
Я шла за каким-то мужчиной мимо милиционера. В зал была открыта одна створка двери, поэтому мы шли друг за другом гуськом. Впереди идущий человек перешагнул порог, я готова была уже шагнуть за ним, но тут мне дорогу перегородил некий мужчина, одетый в штатский костюм. Он грубо взял меня за руку и буквально выбросил меня назад - в зал, предшествующий залу заседаний. Я подумала, что мы просто столкнулись от неожиданности, поэтому остановилась и стала ждать, когда он пройдет. Но человек стоял, не двигаясь с порога ни назад, ни вперед.
Я в недоумении спросила: «Я не понимаю, вы проходите?». Он молчал и смотрел на меня в упор. Я опять спросила: «Я не понимаю: в чем дело?». Тогда он сказал: «Вы мешаете». За этот короткий срок, пока мы с ним стояли - каждый со своей стороны порога (он - в зале заседаний, не пуская меня туда, а я - со стороны фойе, если можно так назвать этот зал), мимо нас бочком, огибая меня, в зал прошло несколько человек - недепутатов.
Я спросила: «Люди же вот проходят, а мне-то почему не даете пройти?». В это время меня со спины кто-то даже подтолкнул, и тогда человек, регулирующий движение, чуть посторонился, я прошла в зал. Затем были еще перерывы, и я неоднократно замечала, как за мной следят. Я не придала этому значения.
Теперь я думаю: почему и с какой целью за мной следили? И только ли в залах, где работают депутаты горсовета? Или следили и в других местах, где я была в этот день, когда шла домой? Возникает и вопрос: кто это? Ведь этому человеку, как было видно, подчинялись люди в форме, которые стояли на посту и охраняли зал заседаний.
***
Вторая ситуация - еще более странная. 3 июня с.г. я пришла на заседание горсовета, сразу представилась, что я - журналист, вошла в зал, и вопросов ко мне на входе не возникло. В зале меня уже ждала главный редактор нашей газеты «Территория Закона» Светлана Альфредовна Керонен, которая заняла для меня место.
Во время выступления депутата С.М. Габриэляна, я потихоньку вышла (извините - в туалет).
Входить в зал, как и выходить из зала заседаний никому не возбраняется, каждый делает это по своему желанию и усмотрению, и я не исключение.
Через некоторое время, дождавшись в фойе, (стоя возле поста милиции), когда депутат Габриэлян уже закончит свое выступление, я хотела вернуться на свое место в зале, но мне дорогу преградил сотрудник милиции. Я спросила: «В чем дело? Я только оттуда вышла, я журналист, возвращаюсь на свое место».
Меня не пускали, потом милиционер сказал: «Дано указание вас не пускать». Спрашиваю: «Кто дал указание?». Глазами показал в сторону, тут подошел уже знакомый мне человек в штатском костюме, который 27 мая вытолкнул меня из зала заседаний и по неизвестным причинам препятствовал моей работе.
Я и его спросила: «В чем дело? Я журналист, у меня оформлена аккредитация, моя сумка с документами в зале заседаний». Опять последовал ответ: «Дано указание вас не пускать».
Ситуация накалялась. Уже из числа присутствующих в фойе стали кричать: «Она же только вышла, почему вы ее не пускаете?!».
Ситуация была совершенно дикая. После Габриэляна на трибуну вышел уже следующий выступающий, я ничего не понимала, что и почему происходит. Я спросила: «Так вы вообще не собираетесь меня в зал пускать, что ли?». Никто ничего не объяснял.
Да, я своей рукой взялась за ручку двери, приоткрыла ее и смогла 3 раза крикнуть тем журналистам, кто стоял рядом с дверью: «Помогите!». И тут на меня накинулись сразу мужчины: милиционер закрывал дверь, мужчина в штатском оттеснял от двери, на страже двери был кто-то еще. Человек в штатском твердил: «Не ломайте двери! Вы двери ломаете!». (Господи, у меня и сил-то столько нет, чтобы двери ломать, или что-то делать против такого «объемного» заслона!).
Появились журналисты, они стояли поодаль, снимали сцену на камеру и наблюдали за происходящим. Я обратилась к публике и журналистам: «Ребята, я ничего не понимаю, что происходит? Я вышла в туалет, хочу вернуться в зал, а меня не пропускают. На каком основании?».
Вызвали из «комнаты отдыха депутатов» представителя пресс-службы горсовета Екатерину Иванову, та стала мне говорить: «Чего вы кричите? Сейчас пойдем вместе», но я сказала: «Почему я должна с вами куда-то идти? Я не инвалид, я сама хочу пройти в зал». Екатерина тут же снова ушла в комнату отдыха, так и не дав указания меня пропустить, а я осталась в фойе в дурацком положении. (Наверное, у нее полномочий перед человеком в штатском, начальником охраны, как он сказал, не хватало).
Ничего не понимали и журналисты. Они тоже начали задавать вопросы: что происходит, почему меня не пропускают в зал?
К милиционеру подошел журналист-телевизионщик Сергей Юдков, тоже спросил: «Почему вы ее не пропускаете?», а мне предложил: «Давайте я вас проведу». Я согласилась: «Пойдемте, если пустят».
Милиционер получил какой-то знак, отодвинулся с дороги, Сергей Юдков открыл дверь, пропустил меня вперед, и только таким образом я смогла вернуться на свое место, где у меня лежала сумка с документами, телефоном, диктофоном, тетрадью для записей, деньгами и т.д.
Когда объявили перерыв, и я вышла в фойе, ко мне подходили люди, присутствующие при этой омерзительной ситуации, выражали сочувствие словами, самое мягкое из которых было «беспредел». Один из присутствующих, студент вуза, был в полном потрясении и попросил записать его координаты, чтобы при необходимости я могла его пригласить в качестве свидетеля.
Ко мне подошел П.Б. Баранов, бывший начальник Мурманского ГОВД, с которым мы давно знакомы, тоже поинтересовался, почему возник конфликт (он присутствовал где-то со средины развития сюжета), я ему объяснила, что ничего не понимаю.
***
Уважаемый Павел Леонидович!
Я специально все описала подробно. Я со всеми высказываниями (содержащими правовую оценку) посторонних наблюдателей, ставших свидетелями инцидента, полностью согласна: это - беспредел.
Мне не понятен смысл произошедшего.
У меня возникли закономерные вопросы. Почему этот «главный» мне не представился, если он - сотрудник милиции? Кто он такой? Неужели чоповец? Тогда почему он командует сотрудниками милиции?
Если это сотрудник милиции, то почему дает такие непрофессиональные команды «не пущать» аккредитованного журналиста на официальное мероприятие, даже не придумав для этого хоть какого-то обоснования? Почему он не боится ронять авторитет милиции на виду публики такими непрофессиональными действиями? Почему на пустом месте он организует скандал? Кому и зачем он нужен?
Что вообще происходит последнее время с сотрудниками мурманской милиции?
Напомню: в канун Дня Победы был избит в отделении внутренних дел (по Ленинскому округу) сотрудник внутренних войск и нештатный корреспондент нашей газеты Иван Лях. По странному стечению обстоятельств этот инцидент произошел после публикации в нашей газете статьи, в которой критиковалось областное управление ФСИН.
Грубые, силовые методы со стороны сотрудников милиции (и человека в штатском, который моему редактору С.А. Керонен потом сообщил о себе лишь то, что он - Николай Николаевич) были применены ко мне на заседаниях горсовета 27 мая и 3 июня. Не потому ли все это произошло, что я работаю в газете, позиция которой за все время борьбы депутатов горсовета против главы администрации города Мурманска С. Субботина четко выражена - она направлена на его поддержку? Не потому ли, что я тоже занимаю аналогичную позицию?
Но если кто-то невидимый, но имеющий власть, стоит за спинами сотрудников милиции и руководит их действиями, то хотелось бы выяснить: кто это - вы знаете?
Каких еще действий от каких отморозков мне опасаться? Может, меня вскоре начнут убивать в подъезде дома, на улице ночью или как? Так может быть, мне уже надо писать заявление на предоставление мне охраны? Только - от кого? И кого об этом просить, если сами сотрудники милиции такое творят в отношении меня?
Я считаю: все, что произошло в отношении меня и нештатного сотрудника нашей газеты Ивана Ляха, недопустимым нарушением закона о СМИ, Конституции Российской Федерации, нарушением демократических принципов, один из которых - свобода прессы.
И еще одно замечание - очень личное: воевать с женщинами такими недостойными, грязными методами - позор и мерзость вообще для всех мужчин, а уж для людей в форме - тем более.
В заключение хочу выразить надежду, что служебное расследование будет проведено, меры будут приняты.
Сарсакова Надежда, член Союза журналистов России, писатель».
