Властную элиту Ирана раздирают конфликты, которыми могут воспользоваться США для комплексного решения «иранской проблемы», сообщает expert.ru.
Уже во второй раз за последние три года иранские лидеры выносят сор из избы, демонстрируя всему миру раскол в своих рядах. Причем если в 2009 году это был конфликт по традиционной для восточного мира линии «реформаторы-консерваторы», то теперь происходит противоборство двух сил внутри консервативного лагеря. Аналитики говорят, что жертвой конфликта может оказаться президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, а в перспективе последствия разногласий способны поставить под угрозу сам проект Исламской Республики.
Именно поэтому на конфликт иранских элит обратили пристальное внимание Соединенные Штаты. Поскольку политика провокаций и вынуждения Ирана начать агрессию пока не срабатывает, администрация Барака Обамы решила поддержать, углубить и расширить процесс раскола страны изнутри. В частности, ввести избирательные санкции, ущемляющие экономические интересы отдельных группировок. Одновременно Вашингтон готов снизить накал воинственной риторики (угроза войны служит для иранской элиты одним из главных консолидирующих факторов). Именно поэтому во время недавнего визита в США израильского премьера Беньямина Нетаньяху Барак Обама не только не одобрил идею бомбардировки Ирана - он даже потребовал от Нетаньяху прекратить угрожать Ирану войной по любому поводу.
Соединенные Штаты уже три десятка лет пытаются сменить режим аятолл - однако до недавнего времени такая политика не имела особого успеха.
Основной причиной неудач американцев считалась монолитность иранской элиты. Казалось, что созданная покойным верховным аятоллой Рухоллой Хомейни система государственной власти работала без сбоев. В ее основе была четко сбалансированная система сдержек и противовесов между различными фракциями и группировками (военными и аятоллами, консерваторами и реформаторами), а также наличие обладающего беспрекословным авторитетом верховного арбитра, разруливающего все противоречия. Власть рахбара (один из титулов духовного правителя Ирана) прописана в конституции - статья 57 Основного закона страны гласит, что «управление Исламской Республикой Иран осуществляется законодательной, исполнительной и судебной властями, которые функционируют под контролем абсолютного правления религиозного лидера...». Де-факто иранский президент является не лидером страны, а ее управляющим, который реализует политику рахбара. Все назначения ключевых министров возможны лишь после одобрения последнего.
Сама по себе система начала давать сбои уже после смерти основателя Исламской Республики. А первый удар по ней нанес он сам, когда назначил своим преемником неавторитетного в кругах духовенства Али Хаменеи.
Шиитские аятоллы всегда являлись автономными «управляющими» своей паствы, и, чтобы каким-то образом вписать их в систему государственной власти, принудить подчиняться и не перечить издаваемым в стране законам, Рухолла Хомейни изобрел принцип велайят э-факих (вольно переводится как «правление достойнейшего»). В соответствии с этим принципом аятоллы добровольно делегируют свои полномочия достойнейшему из них - то есть Рухолле Хомейни. Его авторитет никто не оспаривал - но у преемника такого авторитета попросту не было. На момент смерти Рухоллы Хомейни в 1989 году Али Хаменеи даже не имел ранга аятоллы, а статус марджи (знатока ислама, имеющего право издавать фетвы) и вовсе получил лишь в 1994 году. Неудивительно, что приход к власти Хаменеи был в штыки воспринят большинством авторитетных аятолл, включая влиятельнейшего Али Акбара Хашеми Рафсанджани (который сам метил на этот пост). В результате Хаменеи пришлось нарушить систему сдержек и противовесов и обратиться за поддержкой к другой силе - представителям военизированного Корпуса стражей исламской революции (КСИР, фактически альтернативная армия Ирана, лояльная лично рахбару). Хаменеи превратил корпус из защитников исламского государства в его правителей и с помощью генералов отодвинул нелояльных ему аятолл от рычагов управления государством. Фактически за духовенством оставили лишь религиозную политику, тогда как Иран из исламской республики постепенно превращался в военную. Особенно активно процесс смены элит пошел с 2005 года, когда президента Мохаммада Хатами - представителя аятолл - сменил на посту главы исполнительной власти ставленник корпусаМахмуд Ахмадинежад.
Cобытия, последовавшие за его победой, показали, что в правящих кругах не все ладно: вместо того чтобы признать поражение (пусть даже и на нечестных выборах) и во имя общего блага и стабильности договориться с властью за кулисами, аятоллы вывели своих сторонников на улицы. В стране началась зеленая революция, граждане скандировали: «Смерть диктатору!» и даже «Смерть Хаменеи!». Властям удалось подавить демонстрантов, но не погасить конфликт - рахбар побоялся арестовывать влиятельных аятолл, опасаясь настоящего восстания. Вместо этого власти взяли курс на постепенное лишение «умеренных» всех рычагов управления страной (так, в марте Рафсанджани может лишиться последнего серьезного поста - главы Совета по целесообразности). А к тлеющему конфликту между «умеренными» и «консерваторами» в последнее время добавилась новая линия разлома в правящей иранской элите - внутри самого консервативного лагеря.
Сегодня весь мир наблюдает за разрастанием конфликта между рахбаром и тем, кого еще несколько лет назад считали его верным сторонником и последователем, - Махмудом Ахмадинежадом. Президента уже не устраивает роль простого «управляющего» Ираном - Ахмадинежад и его окружение хотят по-настоящему править Исламской Республикой. При этом его амбиции могут окончательно добить иранскую систему государственного управления.
С 2009 года Ахмадинежад по образцу США ввел в Иране институт спецпосланников президента, фактически дублирующий функции МИДа. Все существенные внешнеполитические акции (в частности, стабилизация отношений с Саудовской Аравии и Иорданией) осуществлялись через этих посланников. Министр иностранных дел Ирана Манучер Моттаки (которого называли человеком спикера Лариджани) публично выступил против подобной практики - и в конце 2010 года без согласования с рахбаром Ахмадинежад отправил министра в отставку. Причем сделал это в унизительной форме - Моттаки в это время находился в Сенегале и узнал о своей отставке от сенегальского президента.
Манучер Моттаки был не единственным министром, которого выгнал Ахмадинежад, - президент систематически чистил кабинет, избавляясь от тех, кто не был ему лоялен. Так, Ахмадинежад попытался выгнать всесильного министра по делам разведки Хейдара Мослехи. Формально из-за того, что тот установил прослушку в офисе Машаи, а фактически с прицелом на президентские выборы - 2013 (министерство разведки имеет право отсеивать кандидатов «с несоответствующей биографией» на президентский пост). Однако волей Али Хаменеи министр был восстановлен в должности.
До последнего времени рахбар старался не предпринимать резких шагов против президента, отменял лишь самые одиозные из его решений и пытался умерить его амбиции словом. Однако к 2011 году его терпению пришел конец - дошло до того, что аятолла Хаменеи вообще пригрозил ликвидировать институт президента.
В результате сейчас против Ахмадинежада сложился целый фронт консерваторов, сплотившихся вокруг Хаменеи и намеренных поставить президента на место. В частности, они инициировали массовые посадки его сторонников. Среди арестованных оказался и бывший замминистра иностранных дел, смещенный незадолго ареста. Размах «охоты на ведьм» принял такой масштаб, что Махмуд Ахмадинежад был вынужден публично выступить в защиту своей команды. «Кабинет министров находится на передовой, и, если его будут трогать, моим долгом будет встать на его защиту», - заявил он.
Помимо посадок противники президента ведут с ним борьбу и на поле публичной политики - в частности, дискредитируют его в глазах населения. «Президент опутан чарами. Он ведет себя неестественно. Я почти уверен, что его советник Машаи использует гипноз», - заявил бывший духовный наставник Ахмадинежада аятолла Месбах Язди. Помимо этого, противники Ахмадинежада сделали все, чтобы целый ряд его популистских обещаний 2009 года (благодаря которым он и выиграл выборы) не был исполнен. (Многие из них заблокировали депутаты парламента во главе с Али Лариджани.) Так, миллиону иранских семей были обещаны субсидии (в среднем по 11 тыс. долларов) на покупку жилья, но деньги получили лишь 30 тыс. семей; а общенациональный выпуск «сертификатов участия», приобщающих всех иранцев к распределению доходов от нефтяной торговли, так и не был произведен.
Итогом антипрезидентской кампании стали недавние выборы в парламент страны. Победу на них одержали консервативные силы, объединенные враждебностью к Ахмадинежаду. Особым унижением для президента стал провал на выборах его сестры, которая баллотировалась от родного города Гармсар.
Вряд ли Ахмадинежад признает свое поражение - аналитики прогнозируют серьезное обострение борьбы между президентом и парламентом, которая будет идти вплоть до президентских выборов 2013 года.
И Барак Обама не намерен предпринимать никаких агрессивных шагов (в том числе угрожать военным вторжением и тем более осуществлять его), которые могут прекратить эту борьбу и заставить элиты сплотиться. Наоборот, по всей видимости, американская администрация сделает ставку не только на углубление существующих расколов внутри элиты, но и на появление новых. Причем для США неважно, какая группировка внутри элиты победит - важен сам факт раскола. В Вашингтоне считают, что внутренняя нестабильность может оказать непосредственное влияние на ситуацию с иранской ядерной программой: есть мнение, что именно беспорядки лета 2009 года заставили Ахмадинежада осенью того же года согласиться на переработку иранского ядерного топлива за рубежом.
Универсальным инструментом для стимуляции раскола могут стать санкции - они не только поспособствуют восстановлению мощи лагеря реформаторов, но и вызовут конфликт президента с целым рядом руководителей КСИРа и аятолл, завязанных на внешней торговле. Так, введенные санкции уже серьезно ударили по экономике страны. Только по официальным данным иранского Центробанка, к январю 2012 года инфляция составила 17% (по неофициальным данным - 27%), а потребительские цены за год выросли на 22%. За чертой бедности в Исламской Республике сейчас живет от 14 до 25 млн человек, а уровень безработицы достигает 11% (по неофициальным данным - 19%) и продолжает расти. Дефицит бюджета страны в текущем году (в Иране год начинается в конце марта) составит 30 млрд долларов, или 7% от ВВП. Из-за нехватки средств властям пришлось сокращать объемы выделения топливных дотаций - с января 2012 года их лишились 3 млн иранских семей. В Белом доме считают, что реформаторы могут воспользоваться растущим возмущением населения для того, чтобы обвинить во всех бедах жесткую и неэффективную политику Ахмадинежада и снова вывести людей на улицы.
Ударят санкции и по интересам целого ряда влиятельных людей консервативного лагеря. Не секрет, что КСИР давно уже является не только альтернативной армией, но и крупнейшей бизнес-империей Ирана. Годовая прибыль корпуса составляет, по разным оценкам, до 8 млрд долларов, он контролирует целый ряд секторов экономики страны. Так, одной из аффилированных с КСИРом структур является так называемый Фонд обездоленных. Вопреки названию, контролируемые фондом компании производят в Иране 27% текстиля, 22% цемента, 45% безалкогольных напитков, 28% шин, 25% сахара. При этом значительную часть доходов корпусу приносит внешняя торговля - контролируя крупнейший иранский контейнерный порт Бендер-Аббас, аэропорт Тегерана, другие транспортные объекты, КСИР фактически получает процент с большинства экспортно-импортных операций страны. И, соответственно, в Вашингтоне считают: поскольку сокращение внешней торговли бьет по карманам генералов, они встанут в оппозицию политической линии Ахмадинежада.
Пока реализация планов американской администрации идет со скрипом - несмотря на все внутренние противоречия, иранские элиты не скатываются до открытого конфликта (иначе еще в прошлом году Ахмадинежаду был бы объявлен импичмент). И консерваторы, и военные, и даже либералы прекрасно отдают себе отчет в том, что открытая внутренняя борьба, которая неизбежно выльется на улицы городов, может стать концом проекта исламского государства (одним из столпов легитимности которого является поддержание стабильности в обществе). Если иранские элиты удастся расколоть, будет запущен процесс обострения межэтнических противоречий (как это можно увидеть на примере Ирака, Ливии и Сирии), что, вероятно, приведет к распаду Ирана на множество национальных образований.
Горячая зона: США пытаются сыграть на противоречиях иранской элиты
