Прошлись по залам Мурманского областного краеведческого музея после его долгожданного открытия. Кажется, на данный момент это самая посещаемая достопримечательность в нашем городе. Собрали мнения посетителей и друзей. После нашей новости про то, что мурманчане не смогли найти на стенде, посвященном поисковикам, Михаила Григорьевича Орешету, музей в своем ответе сообщил, что всегда открыт к диалогу. Мы сразу хотим отметить, этот материал написан не для того, чтобы подчеркнуть, что плохо. А для того, чтобы была возможность исправиться, донастроиться и стать еще лучше.
— Маааам, а что это? Для чего это? — девочка у колокола, стоящего на первом этаже возле лестницы, сыплет вопросами.
— Сейчас узнаем, — говорит ее мама и склоняется к табличке около экспоната. — Эээ, это колокол. Из Санкт-Петербурга.
На дальнейшие вопросы ребенка — зачем он тут, почему он тут и для чего — ответа нет ни у мамы, ни у таблички. Для чего был отлит этот колокол в далёком 1898 году и почему не пригодился, узнать было бы интересно, но пояснений нет. Это, кстати, распространяется не только на указанный экспонат. Информационных табличек вообще мало. Навигации нет совсем.
— Я был на второй день после открытия на третьем и четвёртом этажах — то, что меня интересовало. Так вот, на огромном числе стендов не было уточняющих табличек к экспонатам: висит предмет, а что это, кому принадлежало — ни слова. На недоумение смотрительница ответила: «Наверное, не успели к открытию». И, главное, экспозиция какая-то обезличенная, а ведь история края — это истории людей. Положим, я знаю, кто такие Сафонов, Папанин, Гаджиев, и что они сделали для Победы. Знаю, что сделали для славы Мурманска рыбацкие капитаны. А как нынешним школьникам узнать о них? Модельки кораблей и судов — это интересно, но историю творили люди, — делится впечатлениями мурманчанин Пётр Болычев.
Мы тоже начали с четвёртого этажа. Здесь отправной точкой экспозиции стал очень теплый момент — воссоздан интерьер старой квартиры, и на тонких полотнах перед посетителями разыгрывается целых спектакль с историей дома, семьи, отражающий историю всего города. Посреди бережно собранного интерьера лежат складные лавочки для посетителей, слегка убивая ностальгию экспозиции.
Дальше следует переход в зал о Мурманской области, который впечатляет объемом и светом, кажется, пространства стало вдвое больше. «Мостик» между комнатой из прошлого и историей региона — интерактивный экран о городе. Здесь интересные фотоподборки о том, как восстанавливали регион и город-герой Мурманск, о людях, чьи имена носят его улицы. И вот тут зацепил момент, который кто-то назовет «делом вкуса». Прославленный капитан, легендарная Валентина Орликова, чьей красотой восхищались и в Союзе, и в США, представлена на фото уже в годах. Конечно, это не умаляет ее мастерства, ее опыта и огромного труда во благо страны. Но почему было не поставить ее фото «капитанских времен», чтобы посетитель поразился еще и тому, насколько красива была эта хрупкая женщина, первая женщина-капитан морозильного рыболовного траулера, единственная женщина-капитан китобойного судна, первая женщина в рыбной отрасли страны, удостоенная звания Героя Социалистического Труда?
У экрана две барышни изучают информацию, в какой-то момент подзывают смотрителя — экран завис:
— А, наверное, четверку нажали? Четверка никогда не работала, — отвечает смотритель.
Хорошо, что в музее об этом знают, плохо, что ничего не делают, чтобы исправить.
Центральный зал четвертого этажа просто набит информацией на различных носителях: экспонаты за стеклами, информационные таблички и интерактивные элементы. Вызывает огромный интерес система больших информкарт, вы вынимаете ее «из гнезда» и кладете на стол, и на экране над вашей головой появляются информационные слайды с фотографиями, схемами и описанием.
Здесь множество стендов расскажут о производствах, работающих в регионе. Правда, на разных экранах информация может отличаться. Так, например, на одном история о деятельности Ловозерского ГОКа заканчивается в 90-х, а на другом появляется информация о 2005. Аэропорт в Мурманской области на электронном мониторе указан только один, «Хибины» появляются лишь на экране под потолком.
По центру зала выстроен караван судов и ледоколов. Над ними парит экран.
Странно, что за вот уже два месяца работы никто не обратил внимание, что выгнуто-вогнутые экраны искажают текст. В результате красивая вещь смотрится не очень пригодной для своего функционала.
Следующий зал посвящен специальной военной операции. В стеклянных шкафах форма с наградами, вещи, фотографии улыбающихся мужчин, под которыми две даты и ордена, присвоенные посмертно.
А посреди этой тяжелой экспозиции — вход малый зал, и кажется, что логично увидеть там продолжение, но там легкая и радостная фотосессия, посвященная областной филармонии, потрясающе красивые картинки: летающие инструменты, счастливые лица. Но столкновение двух миров и разных эмоций просто жестоко.
Зал, посвященный саамскому быту и культуре, похож на декорации: здесь пол со следами оленьих копыт, трава, даже деревья, уголок природы, где нашлось место для лодки, фрагментам чума, национальным костюмам, оленю с оленеводом. Обо всех нюансах жизни коренного малочисленного народа с интерактивных экранов рассказывает симпатичный саамский мальчишка.
Зал очень нравится детям, которые ползают по полу, играя в следопытов, рассматривают костюмы.
— Извините, а кто отвечает за этот стенд? — мужчина интересуется у смотрителя зала.
Та подходит с объяснениями, но, оказывается, что в родовых саамских именах допущены досадные ошибки. Посетитель долго объясняет, как правильно должны быть указаны фамилии, смотритель обещает, что информацию будут уточнять и внесут правки.
Также проверить не мешало бы таблички с информацией о птицах региона: в них много опечаток и орфографических ошибок. Остро не хватает навигации: стрелок на полу с маршрутами, названий экспозиций и прочего.
Переходим в зал поморского быта и Колы, а он просто замечательный. Макет Кольской крепости, знакомый многим, прекрасно дополняется интерактивным экраном. Сам зал — от пола и до светильников — стилизован под поморскую избу.
Но и в нем можно увидеть пустой стол, просто стоящий у стены. Пустых уголков в музее хватает, экспозиция дополняется буквально каждый день. Информационные таблички «Здесь скоро появится новый экспонат» были бы весьма кстати.
Удивляют и пустые стены на лестницах. В Мурманске, где столько муралов, ярких, разных и даже интерактивных, можно было найти художников, которые расписали бы стены по этажам и тематике залов.
За поморским залом следует сектор, посвящённый административной истории Мурманской области. Там же геологические и промысловые изыскания. С очень оригинальным интерактивным экспонатом — штурвалом, с помощью которого можно выбирать пункты меню. В восторге от него не только дети. Тут сбываются давние мечты многих выросших мальчиков — постоять за штурвалом.
В этом коридоре внезапно снова саамская тематика. Точнее, на стенде коренных малочисленных народов представлены все, проживающие в регионе, но на интерактивном экране — «Букварь» Александра Эндюковского. И тут тоже есть интересный момент. Во-первых, именно эта книга, изданная в 1937 году, не прошла апробацию в школе. Более того, ее автора ждала трагическая судьба — Александр Гаврилович был арестован вместе с другими преподавателями Института народов Севера и обвинен в «Саамском заговоре». Ученый скончался в тюрьме год спустя. На интерактивном экране в музее для этой истории не нашлось места. Как и объяснениям, почему часть слов там указана с сильным расхождением с современным саамским языком. Так, самка оленя там называется «ак», в то время как носители языка и словари в интернете дают привычное северянам слово «важенка».
Очень впечатляет с первого взгляда «Арктический зал». Поскольку названий у экспозиций (как и навигации) пока нет, обозначим его так.
Здесь история самых знаменитых походов и легендарных капитанов. В стеклянных коробах — макеты судов, фрагменты и детали ледоколов, личные вещи. Для маленьких посетителей любопытная игра — морзянкой можно передать заданный сигнал. Однако в наш визит ключ был сломан. Смотритель пробовала починить его своими силами, вздыхая, что его постояннно ломают.
— Жалко, что нигде в музее не применяется технология дополненной реальности. Кажется, что в зале с животными они просто должны быть! Так и представляется — наводишь смартфон и видишь, как на тебя двигается, ломая льды, ледокол, или идет белый медведь, — мечтает одна из посетительниц.
Медведь тут есть, хоть и не белый, а весьма серый и очень уставший. Одно из самых неудачных чучел музея.
Экспозиция, посвященная Великой Отечественной войне, претерпела значительные сокращения.
— В зале о Великой Отечественной войне есть интерактивный стенд по ленд-лизу с указанием, сколько чего поставляли. Но ни слова про то, что в 1941 году на Севере воевали (причём результативно) британские подводники и лётчики-истребители. Ни слова про передачу на Северный флот американского крейсера «Милуоки», ставшего у нас «Мурманском», подлодок, торпедных катеров. Вообще, с учётом того, какое внимание госпропаганда уделяет 80-летию Победы, роли Мурмана в этой Победе, этот зал оскорбительно мал, — считает Пётр Болычев.
И с ним невозможно не согласиться. Ощущение, что от той экспозиции, что была до ремонта, осталась треть. И эта треть расставлена как-то сумбурно. Посетители блуждают от одного информационного экрана к другому, и складывается полное ощущение, что ты пришел на электронную выставку, но не в музей.
Здесь много редких архивных снимков, которые просто поражают, вы словно видите ту самую войну и подвиг Мурмана рассыпавшимися кадрами кино. Но потом вы отрываетесь от экрана и снова оказываетесь на нелогичной экспозиции. Вот, например, манекены. Часть из них, как магазинные под одежду, а часть с лицами.
При нас на вопрос ребенка: «Почему там дядя с лицом, а тут без?», мама рассказывает, что вот тот, что в форме моряка, сделан с настоящего человека, а тот, который без лица — нет. В отсутствие пояснений выкручиваемся, как можем.
А вот подвигу портовиков в музее посвящен буквально угол. Такой тупичок.
С одной стороны находится стендик про торговый порт, с другой — про траловый. Чтобы вы понимали — зал про животных раза в четыре больше зала про Великую Отечественную войну. Там превосходная экспозиция про бобров.
Опять же, множество интерактивных экранов, очень интересный фокус с книгой, текст и рисунок на каждой странице которой транслируются с помощью проектора.
Опять же, оригинальное оформление залов: земляной пол, через который пробивается зеленая трава, вызывает восторг у взрослых посетителей, детям, как всегда, интереснее рассматривать чучела птиц и животных.
Совершенно по-новому, ярко выглядит «океанический» зал. Правда, главный фокус там слегка не удался. В углу на вогнутый экран по выбору транслируются киты. Вы нажимаете кнопку, и огромный гигант словно проплывает мимо вас.
Но, опять же, из-за дуги экрана млекопитающих слегка поплющивает.
Зал про недра, их богатства и Кольскую сверхглубокую получился информативным и декоративно красивым. Тут и минералы, и очень наглядная карта региона с точки зрения вод, рельефа и ископаемых, а также огромная щетка аметиста.
Самый продуманный и интерактивный зал — зал, посвященный петроглифам. В самом начале посетители с помощью специального сканера с удовольствием оставляют отпечатки рук на скале. Игрушка, но нравится и детям, и взрослым. Внутри зала, кроме полезной и интересной информации, зашиты головоломки и игры, которые по душе маленьким посетителям.
Малые выставочные залы на первом этаже без предварительной информации на входе повергают посетителей в легкое замешательство. В одном, очень оригинально наполненном — история военных писем, а в другом — «Атомфлот», которому почему-то не нашлось места наверху. Здесь нет никаких экранов, никакого интерактива — он выглядит максимально устаревшим залом. Словно его сохранили из прошлого музея, как окошко с кирпичной кладкой в стене.
При входе в музей охранник, проверяя билеты, сказал: «Добро пожаловать в самый лучший музей».
Нам хочется, чтобы действительно так и было.
Сейчас также читают: Комплексная реставрация мурманского Алёши обойдётся в более чем 750 млн рублей
