В преддверии Дня рыбака наша редакция обратилась к нашему постоянному автору Вячеславу Зиланову, профессору, председателю координационного совета «Севрыба», который в 2009 году в журнале «Рыбные ресурсы» (№ 1) опубликовал интересный материал «Тайны рыболовной дипломатии». Мы попросили Вячеслава Константиновича ещё раз пересказать содержание той публикации, тем более, что за это время в неё были внесены некоторые уточнения.
После долгих, почти четырнадцатилетних дипломатических конференций, многосторонних и двухсторонних весьма сложных переговоров, в ходе которых 150 государств вели поиск компромисса между сторонниками и противниками раздела морей и океанов, наконец, в Монтего-Бее (Ямайка) 10 декабря 1982 года была принята и открыта для подписания Конвенция ООН по морскому праву. Документ, состоящий из 320 статей, получил образное наименование «Конституция морей и океанов».
Мы - рыбники ушедшего в прошлое Советского Союза - в этой битве проиграли в главном вопросе: рыболовные зоны, или, как они именуются по Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, - исключительные экономические зоны, были расширены до 200 миль. Правда, в виде утешения можно напомнить, что у ряда государств-участников разработки Конвенции были предложения установить зоны до 500 миль. Как говорится, половину отбили. Почему же остались еще 200 миль? Да потому, что произошел торг и участники пошли на компромисс: на расширение зон до 200 миль (что в наибольшей степени затрагивало рыболовство Советского Союза, стран-членов СЭВ. Японии. Португалии и Испании), зато сохранили свободу военного, торгового, рыболовного и других судоходств в этих 200-мильных зонах и, что самое важное, в проливах. Последнее было крайне необходимо для США с его мощным военно морским флотом, да и для Советского Союза, который в то время еще надеялся удержать титул второй военно-морской мировой державы (а там, глядишь, недалеко и до первой). История пошла по другому пути.
В самой Конвенции ООН по морскому праву, наряду с другими положениями, заложены международно-правовые основы оптимального использования, сохранения, управления морскими живыми ресурсами как в 200-мильных экономических зонах, так и за их пределами. К моменту принятия Конвенции, да и в настоящее время, морское рыболовство занимает особое место в обеспечении населения прежде всего прибрежных государств пищевыми возобновляемыми белковыми продуктами. Годовой вылов морской рыбы устойчиво удерживается на отметке 90-100млн. т. И есть все основания надеяться на его увеличение в случае освоения запасов мелких мезопелагических видов и криля до 120-150 млн тонн. Вместе с тем, ряд традиционных объектов рыболовства (особенно в северном полушарии) испытывает чрезмерный пресс промысла. Исходя из всего этого и принимая во внимание, что положения Конвенции дают только важнейшие основы по управлению морскими живыми ресурсами и критерии сотрудничества государств в этой области, Продовольственная и сельскохозяйственная организация (ФАО) созвала в июне 1984 года в Риме (Италия) первую Всемирную Конференцию ФАО по управлению и развитию рыболовства. Главная цель конференции заключалась в том, чтобы привлечь внимание правительств к этой важной отрасли. показать ее вклад в обеспечение питания населения и главное - разработать и принять практическую Программу действий в области управления и развития рыболовства». Как всегда делается в международной практике такой Конференции, ей предшествовал ряд многочисленных предварительных встреч государств - членов ФАО - для подготовки соответствующих проектов документов, принятие которых предполагалось уже в ходе самой конференции. К тому времени Советский Союз не был членом ФАО, но. тем не менее, принимая во внимание, что по общему объему улова мы занимали устойчивое второе место в мире (10-11 млн. т, а это было 12-15 % мирового улова), наша страна была приглашена участвовать на равных правах со всеми членами ФАО в самой Всемирной конференции по управлению и развитию рыболовства.
О масштабности конференции можно судить по следующему, в ней участвовали делегаты 147 государств, в числе которых возглавлялись на уровне 63 министров рыбного хозяйства своих стран. Кроме того, были представлены 29 неправительственных. 24 правительственные международные организации, 14 представителей от ООН и делегаты от трех национально-освободительных движений, словом, весь рыболовный мир. Советский Союз направил на эту конференцию представительную делегацию во главе с министром рыбного хозяйства В. М. Каменцевым. В состав делегации входили: Зиланов В. К (заместитель главы делегации), А В. Шаров (МИД), В. А. Войтоловский, А. А. Елизаров, Ю А. Знаменский, В. И. Икрянников, В. К. Васильев, В. М. Николаев, Ю Т. Рязанцее (все представители Минрыбхоэа и различных центральных НИИ).
В решении правительства по участию нашей делегации в конференции было оговорено, что министр Каменцев должен будет выступить при ей открытии и затем вернуться через три дня в страну, поручив своему заместителю делегации, т. е. мне, участвовать в ней до полного завершения и принятия итоговых документов. Это связано с тем, что члены правительства (а министр Каменцев был им) при командировании в страны Европы ограничивались сроком не более грех дней (в особых случаях до пяти дней), в страны других континентов - не более пяти дней (в особых случаях до семи дней). Так что «погулять» за рубежом, да еще и за счет государства, министрам не позволяли.
В своем выступлении при открытии конференции Каменцев дал исчерпывающую характеристику и цели рыбного хозяйства Советского Союза, показал масштабы сотрудничества с другими странами в области рыболовства, объемы ежегодных исследовательско- поисковых работ и высказался, исходя из имеющихся директив партии и правительства, за превращение океанов и морей в зону мира, за сокращение военных бюджетов, за направление высвободившихся средств на оказание помощи развивающимся странам, часть из которых может быть направлена и на развитие рыболовства-Такой политический пассаж, да еще и на Всемирной Конференции по рыболовству, «на ура» был воспринят делегациями развивающихся государств (а их было большинство) и с явным недоверием делегациями США и их союзников. Опять, дескать, очередная советская пропаганда!
Тем не менее, советская делегация оказалась в центре внимания участников Конференции, ее руководящих органов и особенно генерального директора ФАО Эдуарда Саомы, который был сильным сторонником присоединения Советского Союза к ФАО. Последнее диктовалось двумя обстоятельствами. Во-первых, в области морского рыболовства наша страна была лидером, и ни один серьезный вопрос, который рассматривался в ФАО, невозможно было решить без учета мнения Советского Союза. К этому следует добавить, что в то время (60-60 гг. XX столетия) мы сотрудничали в области рыболовства с 48 государствами, в том числе с 24 развивающимися странами, готовили специалистов по разным направлениям рыбного хозяйства из 50 развивающихся государств, проводили ежегодно около 300 научно-поисковых экспедиции в различные районы Мирового океана. Эти цифры впечатлили не только генерального директора ФАО, но и делегатов конференции от развивающихся государств. Во вторых, Советский Союз был одним из первоначальных соучредителей ФАО, которая была создана в первые послевоенные годы, как один из главных органов в системе ООН, который должен был способствовать решению проблемы обеспечения продовольствием государств мира и прежде всего развивающихся государств. Здесь то и возникла политико-идеологическая коллизия, из-за которой Советский Союз не стал членом этой организации. Наш подход был прост -мы не грабили, не разоряли, не эксплуатировали развивающиеся государства, а следовательно, не считали справедливым делать отчисления из своего бюджета для оказания им соответствующей помощи. Делать это должны были те капиталистические страны. которые столетиями эксплуатировали их и вывозили к себе несметные природные и другие богатства этих государств. Вместе с тем Советский Союз был готов оказывать развивающимся странам посильную помощь в решении продовольственных проблем, в том числе и через развитие их рыболовства. Конечно, мы преследовали и свою цель: обеспечить работу рыболовного флота Советского Союза в их 200-мильных зонах. И это нам неплохо удавалось. Так, в 60-80 гг. в зонах развивающихся государств Африки, Азии и Латинской Америки мы ежегодно добывали до 2,0-2,5 млн тонн рыбы из 5,0-5,2 млн тонн, вылавливаемых в цепом в 200-мильных зонах иностранных государствах. Так что интересам нашей рыбной отрасли отвечало вступление (или, вернее, возвращение Советского Союза) в ФАО. Об этом хорошо знал гендиректор Э. Саома. Незадолго до конференции он был у нас с визитом по приглашению министра Каменцева. В ходе их встречи последний, подчеркивая значение рыбной отрасли в стране, отметил, что у нас даже есть государственный праздник «День рыбака». В последующем Эдуард Саома в ходе ознакомительной поездки (он побывал в Ленинграде и Самарканде, а мне поручено было в числе других его сопровождать) неожиданно начал интересоваться этим праздником. Когда был установлен? Кто был инициатором? Как он проходит и т. д. Мною были даны исчерпывающие ответы на эти вопросы: в начале 60-х гг. профессиональный праздник впервые начали несанкционированно отмечать рыбаки Северного бассейна в Мурманске в летний период, затем этот день начали отмечать в Дальневосточном и других бассейнах. В последующем, 3 мая 1965 года, указом Президиума Верховного Совета СССР был уже официально утвержден профессиональный праздник День рыбака, который отмечается ежегодно во второе воскресенье июля. Естественно, я красочно (насколько позволяло мое владение литературным языком) описал само празднование, исходя из опыта Северного, Дальневосточного, Западного и Аэово-Черноморского бассейнов. В разные годы мне посчастливилось бывать на этих бассейнах в День рыбака. Выслушав все это, Э. Саома спросил: «Почему именно второе воскресенье июля, а не другой день?»
Откровенно говоря, я и сам не знал тогда (да и сейчас не знаю), почему именно второе воскресение июля. Объяснил ему. как говорится, «по-крестьянски» - тепло, лето, можно на улицах, стадионах, да и на воде проводить этот праздник. На том и закончился наш разговор, которому я в то время не придал особого значения. А зря!
Позже он неожиданно всплыл в Риме на Всемирной Конференции по рыболовству в 1984 году. Дело было так... В один из дней конференции делегации всех 147 государств принял в Ватикане глава католической церкви папа Иоанн Павел II. Естественно, пришли не все. Некоторые делегаты мусульманских государств не были на встрече. Не было и болгарской делегации - тогда болгарские спецслужбы ложно обвинялись в участии в покушении на папу Иоанна Павла II. В ходе аудиенции в Ватикане нас провели по монументальному храму святого Петра. При этом гид - в ранге кардинала - особенно подчеркивал, что Петр был рыбаком, что он первенствовал среди ближайших учеников Христа. Это его, Петра, Христос уподобил камню за преданность вере. Петр - выразитель апостольского согласия и глава первоначальной христианской церкви. Как известно, после распятия Христа Петр вновь вернулся к рыбацкому делу и занимался им пока воскресший Иисус не поручил ему «пасти» верующих. За веру он и был затем распят в Риме. На аудиенции у папы Иоанна Павла II в его коротком, но очень емком обращении к делегатам первой Всемирной Конференции по рыболовству вновь звучала рыбацкая судьба апостола Петра. В те минуты многие члены делегации от почти 130 государств прониклись гордостью за то, что первый апостол был рыбаком. Сидевший рядом со мной во время речи делегат от Испании обратил мое внимание на то, что и избранный всеми председатель нашей Конференции, представитель Мексики, министр рыбного хозяйства Педро Охеда Паульязо тоже Петр (в переводе с испанского). Тут я подумал: «Надо же, такое совладение, явно к добру».
И вот, спустя пару дней Мексика выступила на пленарном заседании Конференции с предложением принять Резолюцию об установлении Международного дня рыболовства, приурочив его празднование ко дню Святого апостола Петра. Как известно, это 12 июля (в обиходе - «Петров день»). Все бы ничего, но упоминание даты Святого Петра задело за живое другие конфессии, и прежде всего, мусульман. Делегаты от этих государств положительно высказались за саму идею установления Международного дня рыболовства, но с датой были не согласны, В сложившейся ситуации взяла слово наша делегация. Мною была кратко дана информация об установлении национального Дня рыбака в Советском Союзе, который отмечается во второе воскресенье июля, и выдвинуто предложение именно эту дату приурочить в качестве Международного дня рыболовства. Но тут заиграла «пластинка» идеологическая: опять, дескать, советский праздник превращается в международный. Американцы предложили прервать дискуссию и проконсультироваться с другими делегациями по этому, на первый взгляд, простому вопросу. Такие консультации затянулись почти до самого конца Конференции. Сама Конференция, конечно, работала над другими вопросами, а дата Международного дня рыболовства все согласовывалась. Надо сказать, у нашей делегации директив по этому вопросу не было. Так что можно было быть, как говорят дипломаты, быть «гибким», но все же опасность была, что дома партийные органы могут обвинить - пошли у церкви на поводу! И все же я решил не запрашивать Москву на счет дополнительных директив по этому вопросу. Надеялся, что как-нибудь выплывем. Так и произошло. Ко мне как-то подошла глава делегации США, а ею была Рэджэуей (дочь генерала Рэджэуея, командовавшего в свое время войсками США в Корее) и поинтересовалась - не будет ли советская делегация согласна с установлением Международного дня рыболовства на 27 июня, т, е. на день открытия данной Всемирной Конференции по рыболовству, что позволит уйти от полемики. Если да, тогда необходимо снять советской предложение об установлении Дня рыболовства на второе воскресенье июли. Против первого предложения трудно было возражать, а вот снятие советского предложения, да еще на пленарном заседании публично - попахивало отказом, пусть даже косвенно, от нашего национального Дня рыбака. Зарубежная пресса могла этим воспользоваться, и тогда дома неприятности гарантированы. Подумав некоторое время, предложил американцам внести их предложение и не поднимать вопроса о снятии нами своего предложения. При голосовании, если бы оно было, советская делегация заявила бы о воздержании, т.е. ни «да», ни « нет». Так и решили. В последний день работы Конференции Резолюция № 7 под скромным наименованием «Роль рыбака» была принята с молчаливого согласия всех 147 делегатов. В ней говорилось, что в рыбном хозяйстве в целом мире занято десять миллионов человек, что это важнейший продовольственный сектор, и предлагалось праздновать
ежегодно 27 июня Международный день рыболовства в честь дня открытия первой Всемирной Конференции по управлению и развитию рыболовства.
Эта резолюция в последующем была одобрена ООН, так как ФАО входит в систему этой организации, и только ООН может принимать решения, касающиеся всех государств. После этого меня поздравил сидящий рядом со мной на пленарных заседаниях представитель Ватикана в ранге кардинала и посла, заметив: «Вы можете доложить в Москву в ЦК КПСС и правительство, что отстояли свой День рыбака и приобрели еще один - Международный день рыболовства». В свою очередь я поздравил кардинала, спросив его: «А что Вы будете докладывать папе Иоанну Павлу II по этому вопросу?» Он с улыбкой ответил: «Доложу, что слева от меня сидел молодой коммунист Вячеслав Зиланов, весьма общительный, и мы с ним нашли понимание не только по Дню рыбака, но и по другим вопросам». На этой дружеской ноте я и распрощался с представителем Ватикана.
Так что у нас в России есть возможность дважды отмечать свой профессиональный день: Международный день рыболовства 27 июня и национальный День рыбака во второе воскресенье июля. Возможно, пора в условиях глобализации праздновать (как и весь мир) 27 июня, объявив этот день выходным для тружеников моря. Полагаю, рыбаки будут с этим согласны.
Безусловно, главным итогом Всемирной Конференции по рыболовству стала разработанная и принятая ею «Стратегия в области управления и развития рыболовства», которая вот уже почти более 30 лет является руководящим документов для прибрежных государств, включая и Россию (которая стала членом ФАО) при развитии национального морского рыболовства.