Закон о госзакупках подстёгивает коррупцию

Госдума рассматривает очередной пакет поправок в 94-й федеральный закон о госзакупках, сообщает mn.ru.  С 2006 года в него уже внесена 21 поправка, каждая из которых призвана была прикрыть очередную коррупционную лазейку. Изначально закон предполагал, что закупки для государственных и муниципальных нужд должны проходить на основе открытого конкурса: разные поставщики подают заявки на выполнение госконтракта, а конкурсное жюри решает, кто из них сможет выполнить эту работу лучше и за меньшие деньги.
Но на практике происходило так, что выбирался не лучший поставщик, а тот, с кем существовала предварительная договоренность. По этой договоренности, часть бюджетных денег, которые подрядчик получал на выполнение заказа, он должен был передать заказчику за то, что тот обеспечил ему победу в конкурсе.
Такие откаты, по данным контрольного управления президента, составляли примерно 20% от цены контракта. И это без учета той суммы, которую подрядчик присваивал себе. В результате средств на выполнение подряда часто оставалось вдвое меньше, чем необходимо, и работа выполнялась некачественно.
Интернет всё разрулит?
Для борьбы с такой схемой три года назад в закон внесли поправку об электронных аукционах. Ее инициатором выступила Федеральная антимонопольная служба (ФАС).
Электронные аукционы призваны свести к минимуму участие жюри: участвуют все, кто подал заявку, и победителя определяет компьютер. Это, по замыслу ФАС, должно было исключить возможность сговора жюри с подрядчиком. В отличие от конкурса, электронный аукцион предполагает соревнование только в цене, репутация компании здесь не учитывается, о качестве товара тоже речь не идет. Выигрывает та компания, которая предложит меньшую цену. Даже если теоретически за такие деньги работу выполнить нельзя. 
В мировой практике учтена эта особенность электронных аукционов, но сфера их использования ограничена.
«Эксперты Всемирного банка неоднократно говорили, что электронные аукционы не должны применяться в тендерах на строительство, на оказание услуг и ряд других случаев», - говорит автор проектов по открытому государству OpenGovData Иван Бегтин. По словам Бегтина, электронные аукционы могут и должны применяться только при поставках стандартизированной продукции с четко прописанными характеристиками. «Или нужно разработать систему допуска к аукциону по квалификации, чтобы были введены стандарты качества до проведения аукциона», - предполагает эксперт.
Интернет как наркотик коррупции 
Но на практике введение электронных аукционов привело к возникновению новых коррупционных схем. Вот некоторые из них:
1. Наименьшую цену предлагают фирмы-однодневки (запрет на участие в конкурсе «вчера возникших» компаний не прописан). Они выигрывают конкурс и в итоге либо ничего не делают, либо делают крайне некачественно, говорит председатель «Союза поставщиков государственного заказа» Максим Шишкин. «А заказчику даже лучше, если все будет рушиться, потому что он каждый год будет требовать под это дело деньги на ремонт», - поясняет он.
2. Поставщик выигрывает аукцион по минимальной цене, а потом, поскольку этих денег не хватает на выполнение заказа, заключает с заказчиком ряд других договоров на получение дополнительных средств. Благодарностью за дополнительные средства становится откат заказчику.
3. Требования к оформлению заявки для аукциона прописывает заказчик. Эти требования могут быть настолько сложными и непонятными, что без помощи заказчика участник неминуемо допустит ошибку и его заявка будет отклонена. Таким образом, у заказчика вновь появляется возможность допустить к конкурсу только «своих людей».
Всегда можно поправить?
Одна из поправок, которые сейчас рассматриваются в Госдуме, призвана «залатать» и эту дыру. Депутаты предлагают не исключать участника, допустившего ошибку, а позволить ему исправить ее. Эта инициатива вызвала сразу три отрицательных отзыва - правительства и двух профильных комитетов. Депутаты указывают, что принятие поправки поставит участников в неравное положение: они получат возможность, специально допустив незначительную ошибку, получить информацию о других заявках.
Счет поправок в закон о госзакупках пошел на третий десяток, и у каждой из них были свои лоббисты и свои противники. Но никакие усовершенствования не привели к снижению объема откатов. Коррупции способствует сама идеология законодательства о госзакупках, считает Шишкин. Действующий закон не предъявляет никаких требований к результату выполненных работ. Это приводит к тому, что государственный заказчик не старается экономить бюджетные средства. «Сейчас чиновник заинтересован в том, чтобы как можно больше потратить, чтобы больше получить откатов», - говорит Шишкин.
Наилучший вариант, по его мнению, - проведение конкурсов, но при условии жесткого контроля над заказчиком. А для такого контроля, считает он, нужна лишь политическая воля первых лиц государства. «Нужен просто звонок в Счетную палату с просьбой к господину Степашину начать контролировать госзаказ, невзирая на чины и звания, - уверен Шишкин. - Ведь все белыми нитками шито, достаточно прочитать протоколы: если что-то закупается в два раза дороже или в два раза дешевле, если победителями аукциона заключаются какие-то другие контракты помимо аукциона, если подано семь заявок, а к конкурсу допущен только один участник - это должно стать поводом для проверки».
Шишкин полагает, что причина невнимания Счетной палаты к очевидным фактам нарушений состоит в том, что она тоже вовлечена в коррупционную вертикаль. «Чиновники, держась друг за друга, дают друг другу воровать. Заказчик низшего уровня, которому дают откат, часть денег переводит наверх, еще выше. И до Счетной палаты что-нибудь доходит», - рассуждает он.
Счётная палата не при делах
«МН» передала претензию Шишкина ответственному за госзаказ аудитору Счетной палаты Александру Пискунову и попросила объяснить, что мешает этому ведомству выявлять такие очевидные нарушения уже сейчас.
Пискунов на это ответил весьма расплывчато: «Контроль и прозрачность торгов ничего не решают. Если участники торгов заражены СПИДом коррупции до торгов, то этого ребенка - контракт - вы будете лечить всю оставшуюся жизнь и не вылечите. Есть у немцев такая поговорка: терапевт все знает, но не все может, хирург все может, но не все знает, патологоанатом все знает, все может, но уже поздно».
Удастся ли поправить?
Новую идеологию в систему госзакупок должен привнести новый закон о федеральной контрактной системе (ФКС). Он был разработан министерством экономического развития и сейчас обсуждается в Госдуме наряду с поправками в действующий 94-й закон.
ФКС должна исключить все лазейки и «обходные маневры», которые выявились в процессе работы 94-го закона, пояснил «МН» замглавы комитета Госдумы по экономической политике Игорь Игошин. Предполагается, что ФКС будет регулировать весь процесс заказа. По этой системе заказчик должен обосновать необходимость закупки и точно описать желаемый результат. ФКС предусматривает техническое задание, где будет прописано, как будет жить изделие в течение всего жизненного цикла. «Ведь сейчас можно купить аппарат на три копейки дешевле, но обслуживание обойдется в 100 раз дороже», - говорит Игошин.
И последний этап - это контроль над результатом. «Например, если компьютеры закупались, чтобы обеспечить гражданам получение электронных услуг, нужно понять, появилась ли у людей такая возможность», - поясняет замглавы комитета.
Поставщики скептически относятся к этой инициативе Минэкономразвития. «ФКС - это попытка полностью перечеркнуть существующий закон и придумать что-то новое, - говорит представляющий интересы поставщиков госзаказа Шишкин. - Это уже другая ступень развития общества, для нас ее внедрение рановато».
Наша справка:
Ежегодно на госзакупках разворовывается 1 из 5 триллионов рублей бюджетных средств - такие данные в октябре 2010 года представило контрольное управление администрации президента.