Руководитель региональной общественной экологической организации «Беллона-Мурманск» Андрей Золотков в интервью ИА «Nord-news» рассказал о злободневных проблемах Мурманской области: радиационном загрязнении, конфликте СЗФК и экологов, энергетических перспективах и другом.
- В последнее время Арктика вызывает большой интерес. В основном это объясняется большими запасами углеводородов в этой части планеты. Однако не следует забывать о хрупкости арктической природы, тем более, что человек успел здесь основательно наследить. Взять хотя бы для примера ситуацию с радиоактивным заражением северных морей. Какова сейчас ситуация в этом плане?
- Речь здесь должна идти в основном о Карском море, поскольку в Баренцевом море каких-то затопленных атомных лодок практически нет.
Все эти затопления являются аварийными, и особенно много было их в первые годы эксплуатации атомных подлодок.
Понятно, что какую-либо подробную информацию у военных получить трудно, но достаточно хорошо известна история с атомным ледоколом «Ленин». До затопления аварийного отсека провели его консервацию с помощью твердеющей органической смеси. Это было сделано для предотвращения контакта радиоактивного оборудования с морской водой. Тогда наука заявляла, что подобная консервация обеспечит безопасное хранение на протяжении 100-500 лет.
Однако в феврале этого года во время семинара, который проводили специалисты «Росатома» в Москве, прозвучала уже цифра 50 лет. Видимо, это было инициировано, чтобы обосновать необходимость скорейшего подъёма одной из аварийных подлодок, на которой стоял реактор с жидкометаллическим теплоносителем. В Гремихе как раз проводили утилизацию лодок именно такого типа, и есть реальная возможность использовать имеющееся оборудование по прямому назначению.
Кроме того, на семинаре шёл разговор и необходимости подъёма других аварийных объектов с небольших глубин, потому что Карское море является довольно мелким.
Возвращаясь к «Ленину», то в заливе Цивольки были два разных случая затопления - экранная сборка с топливом и трёхреакторная силовая установка.
Технически подъём этих объектов несложен вследствие малых глубин. Однако без международной помощи здесь, я думаю, не обойдёшься. И шансы на такую помощь велики, поскольку такое сотрудничество приветствуется.
Здесь ещё присутствует чисто научный интерес: подняв такую аварийную подлодку, можно будет исследовать состояние и топлива, и конструкций. Это знание, возможно, позволит прогнозировать аварии, варианты радиоактивного загрязнения.
Я думаю, что контейнеры с твёрдыми радиоактивными отходами поднимать не будут, поскольку механическое состояние этих контейнеров плохое, и скорее всего всё уже растворилось в океане.
Идея подъёма очень здравая. Если Россия взялась за очистку арктических островов, заставленными бочками, то нужно браться и за очистку моря.
- Другая горячая тема - уход от мазутозависимости. В качестве альтернативы предлагают использовать уголь. Правильна ли такая установка?
- Скорее всего переход на уголь связан исключительно с экономическими причинами: выбирали то, что дешевле. Второй момент - достаточно большой грузопоток угля через порт Мурманск.
Нам здесь плохую службу играет Штокман. Эти ожидания большого потока дешёвого топлива на протяжении многих уже лет привели к тому, что реальных шагов по действительному уходу от мазутозависимости не делается.
Современные станции, работающие на угле, нельзя сравнивать с котельными 50-60 годов. Сейчас есть технологии, позволяющие при обработке угля выделять из него газ. И даже можно использовать старые отходы угля, которые раньше окончательно не сжигались.
В общем решение выбрано простое, дешёвое, но не самое лучшее. Непонятен вопрос хранения отходов. Видимо, придётся создавать какие-то хвостохранилища. Вдобавок этот уголь надо как-то вытаскивать из порта Мурманск, убирать из городской черты, потому что это сильно пылящий груз.
Удручает и то, что эти решения рассчитаны на короткие сроки - ближайшие два, три года. Нет взгляда на перспективу. А если посмотреть подальше, то всё-таки нужно ориентироваться на газ. Через 10 лет или двадцать, но шельф всё равно начнут разрабатывать.
- Пожалуй, в последние дни ничто не может сравниться по накалу страстей вокруг строительства дороги к месторождению «Олений Ручей».
- Информация оттуда идёт очень противоречивая, и я могу опираться только на данные моих коллег-экологов, которые подозревают, что не будет никакого диалога, а дорога будет проложена по наикратчайшему маршруту.
Конечно, при освоении крупных месторождений всегда наносится ущерб природе - это объективно. Однако давайте рассмотрим ситуацию. СЗФК и так уже построила свой комплекс на год раньше срока, и соответственно, сэкономила. И сейчас даже не собирается обсуждать другие варианты строительства дороги. А ведь она действительно разрежет этот парк на две части, и тогда ни о каком заповеднике не может идти речи.
Власть у нас никогда не выступала против интересов крупного бизнеса. Власть должна бороться за рабочие места, налоговые отчисления, за наполнение бюджета. Сохранение природы всегда для власти вторична.
Мне не совсем понятна позиция областного правительства. Если бы это происходило при Дмитриенко, то вопросов нет - человек приезжий. Но наш нынешний губернатор - коренная мурманчанка, сама долгие годы вплотную занималась туризмом. Мне кажется, губернатор должна была первой высказаться по этой проблеме. Но Марина Васильевна молчит.
Если ситуация со строительством дороги будет и дальше идти без изменений, то есть по самому короткому маршруту, всем экологам, общественным организациям - WWF, «Природа и молодёжь», нам - следует присоединиться к акциям протеста. Я не исключаю того, что противостояние может получиться очень жёстким
Если мы здесь продолжим молчать, стоять в стороне, нас сотрут. Вот взять, к примеру, ситуацию в Воронежской области, где происходят массовые, тысячные акции протеста против разработки никелевых месторождений. Или тот же Химкинский лес. В Подмосковье вообще идёт массовое наступление на лес.
Мурманчане должны показать характер, потому как мне представляется, что ситуация на Оленьем ручье - это некая лакмусовая бумажка. Если мы позволим, чтобы с нами крупный бизнес вёл себя таким образом, то и дальше ничего ждать хорошего не придётся - и Кольский залив по максимуму будет использован, и прочее. Тем более, что примеры есть - в Кандалакше, в Кольском районе с мусорным полигоном.
Здесь, конечно же, будет сложнее противостоять: и народу у нас меньше. И добраться туда в Хибины гораздо сложнее. Но противостоять надо.
- Во время общественных слушаний жители Кольского района проявили редкое единодушие, не согласившись с планами областной администрации по строительству полигона ТБО. Насколько показателен этот случай?
- Опять же я здесь усматриваю очередной пример неумения властей договариваться, вести диалог с обществом. Ведь что произошло во время известных общественных слушаний?
Представители областного правительства не смогли почему-то донести до сознания людей идею современного полигона твёрдых бытовых отходов. Ведь на подобных объектах даже нет никакого сравнения с тем, что мы обычно видим на мусорных свалках. Мне приходилось видеть современный полигон ТБО у норвежцев возле Бергена. Это в упрощённом виде - громадный карьер, сверху затянутый специальной сеткой, что даже и птицы не летают там. Под этой сеткой видно, как внизу снуют бульдозеры, утрамбовывая привозимый мусор.
И вот наша власть, проиграв первую попытку, сейчас пытается отработать назад. Теперь уже выдвигается идея, что полигон чем дальше будет от людей, тем это будет лучше. Это понятно, поскольку чем ближе человек живёт к полигону, тем он агрессивнее настроен.
Однако здесь есть ряд моментов. Во-первых, чем дальше будет расположен полигон, тем больше вероятность, что он превратится в помойку. Потом ведь эти твёрдые бытовые отходы можно использовать, как это делается на Западе, - сжигать, например, получая тепло, которым можно обогревать дома. А если полигон будет далеко от населённого пункта, то какой тогда смысл в такой переработке? Что, нужно будет тянуть оттуда теплотрассу?
Конечно, действующий полигон на Дровяном надо закрывать, но будут ли деньги на то, чтобы превратить его в площадку под будущую лужайку, - это большой вопрос. К сожалению, в этом вопросе используется следующий подход: лишь бы глаза мои не видели, и нос бы ничего не чувствовал.
- Повлияет ли принятие нового закона об НКО на работу вашей организации?
- Я уверен, что это абсурдный закон, основанный на иностранном законе, который должен регистрировать иностранных агентов. Вообще я не против такого закона, но его составители могли бы прописать внятно условия, при которых организация может считаться иностранным агентом. Мне непонятно, почему требования этого акта распространяются только на НКО, которые как раз являются важными элементами гражданского общества?
Ведь известно, что данный закон принимался в невероятной спешке, и поначалу чуть ли не любую организацию, использующую иностранные деньги в той или иной форме, можно было зачислять в иностранные агенты. Взять хотя бы для примера крупные коммерческие структуры, например, «Росатом», который получает иностранные гранты. А потом, видимо, поняв, что в этой спешке натворили, вывели из-под действия этого закона большое количество структур, оставив лишь НКО.
Я полагаю, что пакет известных законов - о клевете, митингах, иностранных агентах - является карательными мерами, и это только будет вызывать раздражение в обществе.
- Возможно ли в России создание и успешная работа «партии зелёных»?
- Разговор о создании в России так называемой «партии зелёных» впервые шёл достаточно много лет назад. Высказывались разные мнения, в том числе и о создании отдельной самостоятельной партии. Об этом, в частности, заявлял известный российский эколог академик Алексей Яблоков.
Однако впоследствии, после консультации с заинтересованными общественниками, было решено создать отдельную фракцию внутри известной партии демократического толка «Яблоко». Таковая под названием «Зелёная Россия» и была создана под председательством упомянутого академика Яблокова.
Вообще политическая жизнь, как вы, наверное, знаете, развивается циклически. Некоторое время назад у нас в России было много партий, и сейчас опять решено возвратиться к этому. Не исключаю, что вскоре может появиться отдельная «партия зелёных».
Я полагаю, что на это влияет экономика, и прежде всего - уровень благосостояния граждан. Когда, например, в девяностых практически всё население России «опустили» в смысле уровня жизни, то в те годы, конечно, и речи не могло быть об экологии. А вот когда человек начинает жить лучше, тогда он и задумывается, на какой машине ездить, что кушать, в чём ходить, и каким воздухом дышать.
Поэтому с ростом благосостояния «партия зелёных» будет иметь шансы на политический успех.
Наша справка:
По данным МЧС России, в реестр подводных потенциально опасных объектов, находящихся во внутренних водах и территориальном море РФ, входят более 24 тысяч единичных объектов. Они содержат твердые радиоактивные отходы и находятся в основном на глубинах до 500 метров.