На одной из международных встреч глава Центробанка Норвегии Ойстен Ольсен посвятил своё выступление перспективам норвежской экономики, показывающей сейчас впечатляющие результаты, однако зависящей от множества внешних факторов.
Ранний период Первой мировой войны стал временем небывалого экономического бума для молодого королевства, едва получившего независимость от Швеции. Однако период роста, сопровождавшийся массовыми биржевыми спекуляциями, вскоре сменился острым кризисом, который был обусловлен тяжёлой экономической ситуацией в послевоенной Европе и резким падением норвежского экспорта.
Скрытая безработица
Сегодня финансовое благополучие Страны фьордов, как и сто лет назад, в значительной степени определяется текущим положением дел в других странах Европы - её основных торговых партнёрах. На долю ЕС в последние пять лет стабильно приходится свыше 80 процентов норвежского экспорта. Его объёмы в прошлом году составили 92,4 миллиарда евро, вернувшись практически на рекордный докризисный уровень: 97,3 миллиарда в 2008 году. Королевство является пятым крупнейшим торговым партнёром ЕС после США, Китая, России и Швейцарии.
При этом одним из основных направлений экономической политики страны в последние годы можно считать курс на уменьшение зависимости от европейской конъюнктуры при использовании всех преимуществ, которые даёт огромный открытый рынок единой Европы. Видимо, не случайно Норвегия не входит в ЕС, однако является членом Европейской ассоциации свободной торговли, ЕАСТ.
Подобная линия поведения нередко выливается в конфликтные ситуации. Последним примером служит введение норвежским правительством запретительных тарифов на ввоз в страну большинства импортных сортов сыра, а также говядины и баранины с 1 января 2013 года, что вызвало возмущение в Швеции и Дании, обвинивших соседей в нарушении правил ЕАСТ в угоду интересам местных фермеров.
На фоне многих других европейских стран текущие экономические показатели Норвегии выглядят вполне привлекательно. Несмотря на 30-процентное падение экспорта в 2009 году и снижение ВВП на 1,4 процента, Норвегия смогла достаточно легко справиться с последствиями кризиса во многом за счёт благоприятной динамики спроса на углеводороды. В 2010 рост ВВП составил 0,4 процента, в 2011-м - 1,7, а в 2012-м уже 3,2 процента. В пересчёте на душу населения ВВП Норвегии самый высокий в мире - более 100 тысяч долларов. В 2012 году бюджет был сведён с профицитом 12 процентов.
Высочайший суверенный кредитный рейтинг Норвегии и самый низкий в мире показатель вероятности объявления дефолта делают страну привлекательной для инвесторов, заинтересованных в безопасности своих вложений.
Однако норвежская экономика испытывает также и вполне конкретные проблемы, которые не столь очевидны на первый взгляд. Как может показаться, вопрос безработицы в королевстве остро не стоит: достигнув в 2008 году исторического минимума в 2,3 процента, последние три года она колеблется около отметки 3,2 процента. Но за фасадом этой вполне благополучной цифры множество неучтённых факторов, таких как высокая доля частичной занятости, а также значительный уровень скрытой безработицы среди высокообразованных молодых специалистов, многие из которых продолжают обучение, поскольку не могут найти применение своим навыкам на рынке труда.
Как отмечают эксперты, проблемы на рынке труда Норвегии даже могут вынудить правительство пересмотреть достаточно либеральное иммиграционное законодательство. Однако политики не в силах в краткосрочной перспективе изменить тот факт, что в стране наблюдается нехватка квалифицированных кадров в ключевых для неё областях, таких как нефтегазовая отрасль.
Почти две трети новых рабочих мест в стране достаются иммигрантам, и это не только молодые шведы, которые традиционно приезжают к соседям за «длинной норвежской кроной», но и состоявшиеся профессионалы из самых разных стран.
Минимальный уровень оплаты труда для неквалифицированных работников в таких сферах, как сельское хозяйство и строительство, при условии полной занятости составляет соответственно 2,9 и 4,1 тысячи долларов до уплаты налогов, что существенно выше, чем в большинстве стран мира. В то же время опытные специалисты в Норвегии будут получать немногим больше, чем в Великобритании, Германии или США, однако рискуют заплатить больше налогов.
Без учёта частичной занятости работой сейчас обеспечен лишь 61 процент трудоспособного населения Норвегии. И дело тут не только в недостатке работодателей, которые могут предложить сотрудникам полную ставку, но и в том, что в последние годы норвежцы стали работать всё меньше, а при сохраняющемся уровне зарплат многие из них не видят смысла в том, чтобы проводить на работе большую часть своего времени. Норвегия столкнулась с той же проблемой, которая сейчас исключительно актуальна и для российской экономики, - низкой производительностью труда. Эксперты отмечают, что увеличение числа рабочих часов в году на 10 процентов, с 1014 до 1120, помогло бы Норвегии увеличить ВВП по меньшей мере на пять процентов. В противном случае для поддержания текущего уровня жизни правительству вскоре придётся задействовать финансовые резервы.
Спасительный шельф
Ещё одна важная общность между норвежской и российской экономиками: их зависимость от углеводородных ресурсов. Именно «тёмные» и «светлые» источники лёгких денег - спрятанные под дном холодных норвежских морей нефть и газ - на протяжении вот уже 40 лет в значительной степени обеспечивают рост местной экономики и процветание Страны фьордов, ставшей воплощением социал-демократической мечты о бесплатном образованием, здравоохранении и высочайшем уровне социальной защиты. Доходы от продажи нефти и газа в настоящий момент обеспечивают четверть общих поступлений в бюджет страны.
В 1963 году правительство Норвегии провозгласило суверенитет над континентальным шельфом страны и начало выдавать лицензии на проведение разведочных работ заинтересованным иностранным компаниям. Первое крупное месторождение было обнаружено в 1969-м, год спустя на норвежском шельфе впервые была начата добыча нефти. В 1972-м была создана государственная компания «Статойл» и учреждён принцип широкого государственного участия в проектах по добыче углеводородов. В настоящий момент управлением госдолей в месторождениях занимается компания «Петоро», однако государству по-прежнему принадлежит 67 процентов акций «Статойла».
За 43 года со дна Северного, Норвежского и Баренцева морей было извлечено порядка 44 процентов нефтегазовых ресурсов государства, без малого 38 миллиардов баррелей нефтяного эквивалента. Неразведанные запасы нефти и газа оцениваются примерно в 18 миллиардов баррелей. Таким образом, говорить о том, что запасы углеводородов на шельфе Норвегии подходят к концу, пока что не приходится, хотя газа там сейчас остаётся существенно больше, чем нефти, добыча которой действительно падает вот уже на протяжении 10 лет.
Тем не менее, необходимо признать, что наиболее удобные для добычи по климатическим условиям и удалённости от берега участки действительно истощаются. В уже хорошо изученных и освоенных зонах Северного и Норвежского морей продолжают совершаться крупные находки, однако зоны добычи смещаются всё дальше на север, где стоимость ведения работ и сопутствующие риски существенно выше, а сроки с момента открытия месторождения до начала добычи длиннее.
Несмотря на то что в стране и мире продолжают развиваться технологии, позволяющие добывать запасы, ранее считавшиеся неизвлекаемыми, а также успешно вести работы в высоких широтах, на первый план выходит вопрос рентабельности осуществления подобных мероприятий. Поэтому «Статойл» сейчас активно участвует в разнообразных зарубежных проектах, проявляя большую заинтересованность в проектах разработки нетрадиционных ресурсов, таких как сланцевые нефть и газ.
Ода диверсификации
В условиях, когда в мире сохраняется высокий спрос на чёрное золото и голубое топливо, долгосрочные и исключительно затратные проекты ещё можно осуществлять, однако сокращение спроса и падение цен могут оказаться сильнейшим ударом для норвежской экономики.
Как в своей речи отметил главный банкир страны Ольсен, резкое снижение цен на нефть даже в наиболее благоприятной ситуации приведёт к росту безработицы и резкому падению курса норвежской кроны, которая сейчас сильно переоценена. «В ситуации, когда стране придётся возобновлять экономический рост, нам, прежде всего, нужен будет эффективный бизнес-сектор, который сможет адаптироваться к меняющейся ситуации, - отметил Ольсен. - На данный же момент мы видим явный недостаток в норвежских инвестиционных проектах, за исключением нефтяных, которые в перспективе смогут приносить прибыль».
Именно для защиты экономики от жёстких потрясений в свое время в Норвегии был создан Государственный нефтяной фонд, который в 2006 году был переименован в Государственный глобальный пенсионный фонд. Благодаря широко диверсифицированным инвестициям его доходы в 2012 году составили 13,4 процента, а общий размер активов достиг 3,8 триллиона крон, или 651 миллиарда долларов. Его пример является одним из наиболее успешных в мире и демонстрирует направленность на долгосрочную перспективу. Отличительной особенностью норвежского фонда является то, что его средства в настоящий момент крайне редко поступают на финансирование каких бы то ни было национальных проектов, в отличие от аналогичного российского Резервного фонда, объёмы которого в 2012 году сократились.
Норвежское правительство, так же как и российское, озабочено диверсификацией своей экономики, необходимой для её защиты от перепадов мировой конъюнктуры цен на нефть и газ. И также делает акцент на инновационном пути развития. Наибольшие средства сейчас вкладываются в такие сферы, как медицина и разработка оборудования для нефтедобычи, хотя общий объём финансирования в последние годы сократился.
Традиционно сильна кораблестроительная отрасль, в которой также активно применяются новые технологии и решения, в частности, по более эффективной транспортировке сжиженного природного газа и повышению экономичности морского транспорта.
Норвегия обладает уникальным опытом в сфере аквакультуры - разведения и выращивания водных организмов человеком. Длина изрезанного фьордами побережья Норвегии превышает 25 тысяч километров, по этому показателю королевство занимает седьмое место в мире. Естественные заливы и холодные воды создают прекрасные условия для выращивания сёмги и форели, которые активно экспортируются. Примечательно, что по итогам 2012 года главным покупателем норвежской рыбы стала Россия, обогнав по этому показателю Францию.
Некоторые рыбоводческие хозяйства норвежского побережья также заняты разведением трески, палтуса и различных моллюсков. При этом в будущем вполне возможно возникновение большого числа новых ферм, ориентированных на совсем другую продукцию. В Норвегии сейчас на ранних стадиях разработки находится несколько проектов, цель которых - расширить и сделать экономически целесообразным производство биотоплива из непищевых ресурсов, таких как водоросли, фитопланктон и отходы рыбоводства.
Ну а норвежский энергетический сектор в недалёком будущем может в полной мере оправдать броское прозвище, данное ему в некоторых континентальных СМИ: «зелёная батарейка ЕС». В Норвегии сосредоточена половина аккумулирующей мощности всех гидроэлектростанций Европы. В среднем за год на 1250 ГЭС Норвегии вырабатывается порядка 125 тераватт энергии. Её получение возможно благодаря гористому ландшафту страны, который сильно затрудняет сообщение и земледелие, однако предоставляет широкие возможности для использования энергии водопадов, естественных водохранилищ - озёр, переполняющихся весной, и крутопадающих рек.
«Зелёная батарейка»
Обязательства по значительному сокращению выбросов парниковых газов к 2020 и 2050 годам, взятые на себя многими странами Европы, сейчас подогревают рынок «зелёной» энергии, крупным поставщиком которой уже является Норвегия. На недавней встрече главы норвежского правительства Йенса Столтенберга и канцлера ФРГ Ангелы Меркель в Осло обсуждался вопрос о прокладке новых подводных силовых кабелей из королевства в Германию, которая планирует выводить из эксплуатации свои АЭС.
Традиционные направления «зелёной» энергетики - ГЭС и ветряки - широко используются в Стране фьордов, однако у королевства в запасе есть ещё несколько козырей, которые могут в будущем превратить страну-экспортёра углеводородного сырья в одного из крупнейших экспортёров возобновляемой энергии. Государственная компания «Статкрафт» в конце марта получила разрешение на строительство первой в мире полноценной осмотической электростанции, принцип работы которой основывается на диффузии жидкостей, имеющих разную концентрацию солей. Такие станции могут работать только в местах, где пресная речная вода смешивается с морской, однако имеют значительный потенциал.
В долгосрочной перспективе Норвегия также имеет шансы стать мировым лидером по созданию ториевых ядерных реакторов, которые теоретически способны разрешить проблему нехватки энергоресурсов, став более экономичным и безопасным источником атомной энергии. В конце минувшего года Норвегия приступила к тестированию экспериментального реактора, работающего на смеси урана и тория, который встречается в земной коре в несколько раза чаще, чем его сосед по периодической таблице Менделеева. И тут природа также не обделила жителей Страны фьордов: по разведанным запасам тория Норвегия занимает третье место в мире после Австралии и Индии.