«Мы считаем, что это вполне законно, и приоритет выбран верно», - говорит заместитель директора Бергенского института морских исследований (БИМИ) по науке Уле Арве Мисунд. Он подтвердил корреспонденту «ФискерибладетФискарен», что 5000 тонн мойвы, о которых идет речь, будут в основном использованы для финансирования следующих трех задач: для мечения тюленей с использованием GPS- передатчиков с целью изучения питания тюленей рыбой из различных запасов; для частичного финансирования масштабной экосистемной съемки на севере Норвежского моря, направленной на исследования таких видов рыб, как сельдь, скумбрия и мойва района Ян-Майена; для частичного финансирования «референтного» флота, когда на судах прибрежного и морского флота в процессе промысла отбираются текущие пробы рыбы (перевод этой статьи из норвежской газеты «ФискерибладетФискарен» размещён на сайте ПИНРО).
«Мы считаем, что использование научных квот на конкретные виды рыб для общего финансирования исследований станет прецедентом. Ведь если нам удастся понять, что такое экосистемы, и как они функционируют, это пойдет на пользу как отрасли, так и всей стране», - говорит Уле Арве Мисунд.
Он не делает секрета из того, что ученые были бы рады получить бюджетные средства, необходимые для выполнения текущих научных задач. Но пока таких денег у института нет.
Судовладельцы же просили, чтобы квоты были переданы для обычного коммерческого промысла, и скептически настроены относительно того, что рыбные квоты теперь используются просто как финансирование морских исследований.
Пауль Густав Ремёй из Союза владельцев рыболовных судов говорит, что в принципе они понимают, что властям необходимо какое-то количество квот на те виды, которые ловят рыбаки, чтобы проводить эксперименты с орудиями лова или опробовать новые методики.
«Но мы замечаем, что зависимость между выделяемыми квотами и проводимыми исследованиями постоянно уменьшается, - говорит он. - Квоты все в большей степени рассматриваются как средство для получения прибыли. Таким образом, деятельность института морских исследований, мало-помалу приобретает характер натурального хозяйства, и все больше напоминает тот тип скрытого коммерческого промысла, в котором мы обычно обвиняли Россию».
Ремёй. именует способ, каким сейчас используются научные квоты, скрытым налогообложением. Научные квоты стоимостью несколько миллионов крон ежегодно вычитаются из национальных квот.
Стейнар Йонассен из Союза рыбаков Нурланна так же, как и Ремёй, критически относится к практикуемому ныне способу.
«Морские исследования - это государственное дело. То, что сейчас происходит, просто неприемлемо», - считает он.
Для справки: норвежским учёным на 2010 год выделены следующие научные квоты: 7 тысяч тонн трески, 4 тысячи тонн пикши, 7 тысяч тонн мойвы, 3 тысячи 90 тонн норвежской весенне-нерестующей сельди, 1 тысяча 220 тонн североморской сельди. А также - 3 тысячи 150 тонн скумбрии, 750 тонн черного палтуса, 2 тысячи 500 тонн других видов, таких как сайда, окунь, зубатка.
Российские рыбаки поддерживают норвежских коллег, отрицая возможность использования научных квот в коммерческих целях. Но иного способа финансовой поддержки учёных при традиционно слабом денежном финансировании отраслевых институтов за все годы существования рыночной экономики в нашей стране так и не найдено. А то, что предложило в прошлом году российское правительство, не только учёные, но и российские рыбаки считают не иначе как абсурдом. Как ИА «Норд-Ньюс» уже сообщало, речь идёт о поправке в закон о рыболовстве, обязывающей уничтожать рыбу, выловленную по научным квотам.
На эти цели федеральная власть даже выделяет деньги. Специально для утилизации рыбы ПИНРО, например, в 2010 году выделено 20 млн рублей. Теперь страна, помимо натурального ущерба в виде добытых, но неиспользованных, рыбопродуктов, терпит ещё и денежный.