Россия вот уже два месяца как стала полноправным членом ВТО, однако собственного представительства при организации еще не создано, а появления достаточного количества специалистов экстра-класса в этой сфере ждать ещё минимум 20 лет. О том, чем теперь занимаются российские переговорщики, как они противостоят нападкам партнеров по вопросам утилизационного сбора и госзакупок рассказал в интервью агентству «Прайм» директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития России Максим Медведков.
- Максим Юрьевич, Россия стала членом ВТО, однако своего постоянного представительства при этой организации пока не открыла. С чем это связано, появились какие-то подводные камни?
- Я думаю, в ближайшие месяцы будет принято решение об учреждении постоянного представительства. Действительно, подводных камней оказалось больше, чем мы ожидали. Много формальных вопросов, связанных с получением разрешений в Женеве, разных согласований, сложно найти площади для размещения постпредства. Оно могло бы разместиться, например, на территории нашей миссии (при ООН. - Ред.), но там физически не хватает помещений. А мы хотели бы обеспечить нормальные условия для сотрудников - и уже нашли несколько возможных вариантов.
- А действительно ли нам так необходимо это представительство в Женеве? Ведь все договоренности с партнерами уже достигнуты?
- У нас очень напряженная повестка дня текущей работы в ВТО, я не ожидал, что она окажется такой большой и потребует такого ресурса. Мы стараемся участвовать в работе всех органов ВТО. За последний месяц - в комитетах по антидемпингу, по специальным защитным мерам, по техническому регулированию, по санитарно-фитосанитарным мерам, по региональным торговым соглашениям, по интеллектуальной собственности. У нас интересные дискуссии по соглашению по содействию развитию торговли (по Дохийскому раунду). Пока мы не занимаем активную позицию, потому что нужно разобраться, о чем идет речь, узнать позиции партнеров по ВТО, проговорить все моменты с заинтересованными ведомствами, определить, что мы хотим. Полагаю, к концу этого года - началу следующего у нас будет более полное понимание, каким образом использовать участие в работе этих комитетов для конкретных или долгосрочных интересов нашей экономики.
Другие треки - это вопросы применения норм ВТО, обсуждение которых проходит у нас на двустороннем уровне с делегациями наших партнеров. Эти треки идут параллельно с многосторонним форматом, но их много, поэтому у нас работы прибавилось.
- Можно рассказать поподробнее об этих треках на двустороннем уровне, в чем основные претензии партнеров?
- Обсуждаются вопрос применения таможенного тарифа. Например, у нас таможенный тариф сейчас действует в номенклатуре 2011 года, а мы переговоры закончили в номенклатуре 2007 года. Потом были определенные изменения, которые могли повлиять на интересы импортеров, производителей, поэтому мы должны находиться в постоянном диалоге, чтобы эти проблемы идентифицировать и решать. Есть также тема применения комбинированных тарифов, где действует не только адвалорная, но и специфическая составляющая пошлины. В наших обязательствах, в основном, адвалорные, в нескольких случаях мы применяем и специфические тоже, поскольку нам нужен простой метод борьбы с занижением таможенной стоимости. Это не запрещено нормами ВТО, но при определенных условиях.
- Обсуждается ли тема госзаказа и те преференции, которые предоставляются российским производителям согласно федеральному закону о госзакупках? Планируется сохранить эти преференции в законе о федеральной контрактной системе?
- В сфере госзакупок пока мы можем делать почти все, что захотим. Недавно обсуждали следующую тему: все, что производится в России, для нужд государства закупать в России. Я, конечно, понимаю, почему это предложение поддержано только частично - это дополнительная нагрузка на бюджет и на потенциальных потребителей, так как ограничение конкуренции на рынке госзакупок часто ведет к проблемам именно в этих сферах. С другой стороны, если мы хотим дать нашим предприятиям ещё один инструмент поддержки, то это лучше делать именно сейчас.
- Как обстоят дела с квалифицированными специалистами для работы в условиях ВТО?
- С кадрами у нас не так всё плохо. В середине нулевых были развернуты программы подготовки специалистов по ВТО в Санкт-Петербургском государственном университете, Государственном университете управления, Высшей школе экономики, которые нам готовят бакалавров и магистров по профилю «торговая политика и ВТО». Только «вышка» (НИУ ВШЭ) подготовила более 120 человек. Мы подпитываемся кадрами оттуда, уровень подготовки достаточно хорош, и по профессии, и по языку. Этого достаточно для нас, хотя, наверное, не достаточно для всех ведомств.
Говорят о проблемах с кадрами для регионов, но это не так серьёзно, потому что по нашим подсчётам, в каждом регионе должны быть два-три человека, которые понимают часть ВТО, которая касается сферы ведения регионов, прежде всего, что касается субсидий. Нам нужно людей научить правилам, научить отчетности, которая требуется в Женеве. Мы, скорее всего, сможем сделать своими силами, это не сверхзадача. Сверхзадача - это кадры для бизнеса, но у предпринимателей тоже есть свои возможности их подготовить, или на упомянутых российских площадках, или заграницей.
- Сколько времени потребуется на обучение 250-300 человек?
- Три-четыре года, а потом это будет самовоспроизведение. Если человек начинает всерьез заниматься торговой политикой, если он понимает, что это его тема, скорее всего это надолго, уйти от этой темы трудно, она очень интересная, затягивающая. Чем больше занимаешься торговой политикой, тем больше возникает новых вопросов и сфер, в которых тебе надо разобраться. А специалистов экстра-класса в вузах не вырастишь - они вырастут только сами, занимаясь ВТО в правительстве или в консалтинге. Это по-настоящему долгий процесс - лет на 20, если мы говорим об эксперте мирового уровня. У нас таких пока нет.
Специалистов экстра-класса по вопросам ВТО Россия вырастит через 20 лет, Максим Медведков
