«Любое упоминание в прессе, даже самое негативное, кроме некролога, это реклама». Сначала считали, что автор цитаты великий американский писатель Марк Твен, потом авторство плавно перешло к британскому политику Уинстону Черчиллю, потом неофиты стали приписывать авторство одной из популярнейших певиц в мире современной музыки Мадонне. Зная остроумие и эксцентричность этой троицы легко посчитать автором цитаты любого из них. Однако, при ближайшем рассмотрении оказалось, что никто из них этого не говорил. Так что, скорее всего, она родилась в среде политологов и рекламных работников, а указание последовательно на Марка Твена, Уинстона Черчилля и Мадонну было сделано для солидности и придания ей большего веса. Действительно, кто обратит на такое внимание, если скажут, что автор почти афоризма рекламщик Вася Пупкин?
Из публичных библиотек и магазинов могут изъять миллионы книг, вышедших за последние тридцать пять лет. Это произойдет, если сотрудники не успеют промаркировать издания (а ведь точно не успеют!), содержащие упоминание наркотических и психотропных препаратов. Соответствующий закон вступит в силу 1 сентября 2025 года, но пока списка потенциально запрещенной литературы нет, и даже если он в ближайшее время появится, промаркировать огромный массив книг не получится.
Книги и другие материалы, в которых есть информация о способах производства, хранения или сбыта наркотиков, а также о привлекательности, допустимости или преимуществах их незаконного применения, запретят распространять. Исключением станут произведения, в которых информация о наркотиках выступает «оправданной жанром неотъемлемой частью художественного замысла». Минцифры должно разработать перечень таких книг. Распространять их можно будет только со специальной маркировкой, занимающей не меньше пяти процентов площади обложки.
В 2024 году приняли закон, запрещающий пропаганду наркотиков и психотропных веществ в книгах, кино, СМИ и интернете. Документ вступит в силу 1 сентября 2025 года, его действие распространится на произведения литературы и искусства, обнародованные после 1 августа 1990 года. Если я правильно все понимаю, то закон вступит в силу с первого сентября, а перечень книг еще не определен. Не поэтому ли нерадивое министерство предложило перенести срок вступления поправок, а инициативу готовы поддержать в Совете Федерации?
В этом законе, мягко говоря, удивляет многое. Например? Стоит ли считать, что всё, что было издано в годы Советской власти, было правильным и целомудренным? Конечно, нет! Два, пожалуй, самых знаменитых наркомана мировой литературы это Шерлок Холмс и граф Монте-Кристо. Граф постоянно курил гашиш, а детектив «Знак четырех» Артура Конан-Дойла и вовсе начинается с довольно подробного описания того как великий сыщик вводит себе шприцем в вену семипроцентный раствор кокаина, да еще и другу Ватсону предлагает «ширнуться».
Оба это произведения я прочитал впервые еще в детстве, стало быть, даже не на закате Советского Союза, а тогда, когда мы еще весело строили коммунизм. Вот мне и непонятно: получается, что изданные в СССР «Знак четырех» и «Граф Монте-Кристо» описывают прием наркотических средств на совершенно законных основаниях, а их поздние (после 1 августа 1990 года) переиздания описывают этот же процесс незаконно, если переизданы без специальной маркировки? Или старые издания теперь в принудительном порядке изымут из всех библиотек России? Или у нас все, как обычно — выполнили указание сверху, а потом сами себя начинают спрашивать: «А что мы такое наделали?».
А вот еще пример. В 1926 году Михаил Афанасьевич Булгаков написал одно из своих самых пронзительных и автобиографичных произведений — «Морфий». Тут по названию понятно, что речь пойдет не о булочках с корицей. Сюжет прост: молодой врач доктор Поляков сталкивается с физическим недугом и начинает принимать морфий для облегчения боли. Сначала это кажется ему спасением, но постепенно он осознаёт, что не может отказаться от этой «панацеи». Зависимость быстро овладевает его разумом и телом, лишая его профессиональных навыков и разрушая его личность. Впереди неизбежная смерть. Это тоже реклама? Или всё же антиреклама? Нет, пока не некролог — реклама! Но есть еще одна неувязка. Дело в том, что «Морфий» автобиографическое произведение Булгакова! Означает ли это, что теперь надо маркировать все до единой книги Михаила Афанасьевича? Как же! Писатель — наркоман! Какое счастье, что Хэммингуэй и Скотт Фицджеральд были обычными алкоголиками!
Пока суть да дело, посоветую современным писателям писать про другие пороки человечества. Например, про алкоголизм, табакокурение, половую распущенность. Ведь туда очи законотворцев пока не поглядывают. Но это пока. Дерзайте, други! Ваше время тает!
