Малым бизнесом можно заниматься только от голого идеализма

В последнее время практически официально у нас стали признавать тот прискорбный факт, что малый бизнес, о всемерной поддержке которого столько лет говорилось с самых высоких трибун, не только не развивается, но и даже загибается. И если оппозиционно настроенный предприниматель Илья Хандриков сказал недавно об этом на сайте НИСИПП в тысячу первый раз, то статьи в центральных СМИ со ссылками на последние данные Росстата - это уже совсем другой разговор.
С просьбой прокомментировать ситуацию мы обратились к президенту НИСИПП, профессору НИУ ВШЭ Александру Чепуренко, который недавно сделали доклад, посвященный роли малого бизнеса в развитии экономики России.
- Вы знаете, сейчас на эту тему выступают многие уважаемые люди. Приводят примеры нормативных актов, которые носят очень разумный характер. Они направлены на то же самое, на что были направлены многие законы, принятые в последние лет десять. Это - снижение административных барьеров, ограничение возможностей разнообразных контрольных органов, более широкий и свободный доступ малых предприятий и арендаторов к выкупу площадей, которые они арендуют.
Но у меня в таких случаях бывает постоянное ощущение дежавю: какой у нас год - то ли 1997-й, то ли 2004-й. Все, что говорилось сейчас, в 2012-м, можно было сказать, не погрешив против истины, в любой из этих годов. А если быть честными до конца, то последние 20 лет это можно было повторять каждый день, как мантру. И я никак не мог отделаться от мысли: а что - за эти годы не произошло никаких изменений?
Увы, статистические данные убеждают нас, что, действительно, сколько-нибудь значительных изменений за эти годы не произошло. Ни в структуре малого бизнеса, ни в его месте в экономике.
В таких случаях всегда возникает два варианта понимания ситуации. Первый - не так сели. Второй - а вы, друзья, как ни садитесь...
С другой стороны, вроде бы, и сели так: конечно, к тем органам, которые отвечают за политику по отношению к малому бизнесу, можно предъявить массу претензий, и они неоднократно высказывались. Есть претензии, что к обсуждению концептуальных положений программы поддержки малого бизнеса на пушечный выстрел не подпускают экспертов. Что эта программа не публична, и невозможно узнать, в каком состоянии она находится.
- Александр Юльевич, вы имеете в виду федеральную целевую программу поддержки малого и среднего бизнеса?
- Её самую.
- Вы знаете, что НИСИПП готовит доклад по этой программе?
- Знаю.
- В СМИ достаточно часто пишут о малом и среднем бизнесе. Но практически все материалы, которые точно соответствуют теме, опубликованы на ведомственных сайтах. А то, что публикуется в СМИ, уже лишено конкретики - это разговоры вокруг программы, а не о ней конкретно.
- Это уже отдельная тема. Но я хочу сказать, что это - частная тема.
- Это - к вопросу о закрытости.
- Вот именно. Но есть какие-то более общие вещи и более общие причины. Что это за причины?
Первая. Та экономическая система, которая сложилась в России и воспроизводится в последнее десятилетие, в принципе выталкивает наверх те предпринимательские структуры, которые никакого отношения ни к предпринимательству, ни к инновациям не имеют.
- Безусловно.
- Это - бизнесы, устроенные по принципу: распил - откат. Это - бизнесы, принадлежащие друзьям или родственникам чиновников соответствующего уровня.
- Просто аффилированные с ними.
- Да, значительная часть дохода которых формируется за счет прямого или косвенного участия в обслуживании государственных поставок и так далее, и так далее. Это то, что в западной литературе, которую у нас забывают прочитать, называется непроизводительным и деструктивным предпринимательством. То есть предпринимательством, которое не производит инновационную ренту, а пилит ренту административную или политическую. Доедает очередной этап распределения или перераспределения приватизированной когда-то собственности.
Это - первая причина.
Вторая, связанная с этим причина - то, что коррупция стала системной.
Когда сегодня заводят речь о борьбе со взятками, хочется просто смеяться. Где вы видели чиновников, берущих взятки?
На самом деле, прав глава Следственного комитета, который говорит, что, если свести коррупцию к взяточничеству, то, конечно, самые страшные коррупционеры - это несчастные учителя и врачи.
Коррупция в России уже давно приняла другие формы. Это то, что в литературе называется «отношенческим контрактом». Грубо говоря, чиновник ничего не вымогает - он с достоинством и по праву присваивает часть активов тех фирм, которым он покровительствует. Он фактически выступает в качестве неофициального партнера по бизнесу.
Если в 90-е годы мы говорили про братков, про разнообразные «крыши», то сегодня никаких крыш, кроме чиновничьих, по сути, не осталось.
Свойства системной коррупции таковы, что необходимым условием для превращения в ней не в того игрока, которого «доят», а в того, который «доит» сам, нельзя быть малым предпринимателем.
- Безусловно.
- Если вы - владелец заводов, шахт и пароходов, то тогда, в принципе, вы можете открывать ногой определенные чиновничьи двери и, договариваясь с сидящим в этом кабинете чиновником, брать его в младшие партнеры. Но, если вы - владелец какой-нибудь прачечной, кондитерской или чего-то подобного, то ситуация окажется прямо противоположной. Это вас возьмут в партнеры, это вам разрешат открыть и поддерживать бизнес.
- Ну, это - ситуация типичной древнеримской клиентеллы: патрон и его клиенты.
- Да. Но самое важное для нас то, что в рамках такой системы в принципе бизнесом можно рентабельно заниматься, если он средний или крупный. То есть малым бизнесом можно заниматься только от глубокой безысходности или голого идеализма.
- Приведу такой пример, в одном из областных городов проходило какое-то совещание, посвященное малому и среднему бизнесу, и заместитель мэра, проводивший его, сказал сидящим в зале предпринимателям: «Вы должны стать Абрамовичами или умереть».
- Вот-вот. И это - вторая причина.
Третья причина. Я бы охарактеризовал ее как невосприимчивость сложившейся системы к каким бы то ни было инновационным стимулам.
В экономике, где порядка 80% добавленной стоимости создается двумя сотнями крупных вертикально интегрированных холдингов, в основном работающих с добычей полезных ископаемых, встает вопрос: в каких инновациях они нуждаются?
- На самом деле, они тоже нуждаются в инновациях для повышения эффективности своей работы.
- Но это, я бы сказал, те инновации, которые создаются опытными юристами, разрабатывающими изощренные схемы по уводу средств, аффилированию, слиянию, либо наоборот - расщеплению.
- Александр Юльевич, когда речь идет о модернизации добывающих компаний, нельзя забывать, что у ряда из них уже возникли проблемы с добычей. Там нужна модернизация, нужны инновации.
- Понимаете, есть и другие пути решения: проблемы с добычей: можно их решать за счет высоты маржи, а не за счет модернизации. И пока что ситуация в мировой экономике позволяет это делать.
А в целом я должен сказать: вот в чем причины нашего сегодняшнего состояния и малого бизнеса, и экономики в целом. А не в том, принят или нет закон об отмене контрольно-кассовых аппаратов для субъектов малого предпринимательства, работающих на патентной системе. Хотя, конечно же, и это тоже очень важно, но это примерно так, как вы пришли пообедать: хорошо, если вам подадут десерт, но если подадут только его, но не будет ни первого, ни второго - это уже плохо.
Наконец, есть четвертая проблема. У нас все время дискутируется вопрос о том, какое нужно государство: сильное или слабое. Но почему-то никто не переводит его в другую плоскость: нужно умное государство.
- Хотя бы нормальное.
- Умным государство, представляющее собой корпорацию чиновников, выстроивших себе виллы и блокирующих все каналы социальной мобильности для населения, а также контролирующих практически весь бизнес в стране, не может быть по определению. Так что возникает вопрос: можно ли в принципе говорить в таких условиях о сколь бы то ни было вменяемой политике государства в отношении малого предпринимательства, чтобы то выполняло достойную роль в экономике страны? Или эти разговоры лучше до поры - до времени отложить.
- Александр Юльевич, Вы это высказываете в своих статьях и докладах. Причем речь может, как я понимаю, идти о докладах на ответственных совещаниях, проходящих на достаточно высоком уровне. А что вам там отвечают?
- Что да, действительно есть такие системные проблемы. Но ведь, на самом деле, коллеги любят углубляться в вопросы, которые им ближе, которыми они непосредственно занимаются. Речь заходит о различных возможностях частичного облегчения ситуации...
- Налоговый маневр.
- И это тоже. Понимаете, в этой ситуации, когда мы начинаем говорить про государственную политику, появляются еще некоторые сомнения и рассуждения.
Вот в последние годы у нас упирают на такие меры, как содействие самозанятости. Для этого выдают пособия, чтобы начать свое дело. И эта мера тоже с жаром обсуждалась. И много говорилось о том, что малый бизнес пока еще мало участвует в системе госзаказа. Надо увеличить для него квоту и строго наказывать тех, кто эту квоту не выполняет и так далее.
Возникает вопрос: разумеется, поддерживая самозанятость, государство решает важные проблемы. Но все-таки, в моем понимании, это проходит скорее по ведомству социальной политики, чем по ведомству поддержки предпринимательства.
- Безусловно. И пособия для создания малого бизнеса выдаёт Минздравсоцразвития РФ.
- Да. Потому что в подавляющем большинстве предприятия, создаваемые людьми от полной безнадеги, - это типичная самозанятость, это - мелкий кустарный промысел, который дает кусок хлеба своему владельцу, но зачастую не дает даже этого. Я вспоминаю единственную статью, которую мне удалось найти в нашей прессе: с год тому назад «Известия» попытались посмотреть, что происходит с теми, кто эту поддержку получил. Картина оказалась безрадостной: подавляющее большинство этих людей очень скоро разоряется, а те, кто не разоряется, становятся именно кустарями.
- Знаете, к нам на сайт пришло письмо от человека, получившего такое пособие, но довольно быстро разорившегося. Так на него подали в суд и взыскали эти самые 50 с лишним тысяч.
- Да, бывает и такое. Но скажем и о системе госзаказа. Если мы соглашаемся с тем, что бизнес в России выполняет обслуживающую функцию при чиновничьей корпорации, что в силу этого он носит в основном непроизводительный характер, то чего мы хотим добиться, еще более увеличивая встроенность малого бизнеса в коррупционные схемы госзаказа? Как минимум мы не лечим болезнь.
- Какое уж там лечение: система просто поглощает все. Есть малый бизнес - она и его поглотит.
- Да. И поэтому очевидно, что умное государство должно по-умному отнестись и к тому набору мер, которые применяются для содействия предпринимательской активности вообще и малому бизнесу в частности.
Но тогда возникает следующий вопрос: где взять это умное государство? Это - самый серьезный вопрос. Он выходит далеко за рамки разговоров о малом бизнесе и нашей экономике.
И таков, на мой взгляд, сегодняшний момент: в какую сторону ни плюнешь, а попадаешь в одно и то же.
- Увы, попадаешь в политику.
- В том-то и дело. И здесь люди, находящиеся на определенном уровне, далеко не всегда готовы разговаривать. Хотя экспертному сообществу, наверное, надо и об этом рассуждать.
Как и где могут для начала взяться точки роста. На мой взгляд, это, во-первых, может быть тот средний бизнес, который мы характеризуем, как «газели». Все-таки бизнес, построенный на распилах, по определению не может расти темпами 20 - 30% в год в течение 5 - 6-ти лет. Как правило, за это время из него все уже забирают. Если же он растет, значит, обладает некими компетенциями, позволяющими в этой агрессивной среде выживать. Компетенции очень часто связаны с тем, что данный бизнес строится таким образом, что он труднодоступен бюрократическому пониманию. Либо это бизнес в сфере высоких технологий.
- Либо это бизнес, дающий, на самом деле, еще больший процент развития. Но все, что идет сверх названный 20 - 30%, снимается в пользу чиновничьей «крыши».
- Именно так. Но в любом случае речь идет о достаточно эффективном и самодостаточном бизнесе. И ему для еще более эффективного развития много чего не хватает.
Ему не хватает кадров, которые просто негде взять.
- Да, очень многие предприниматели утверждают, что рынок труда погиб.
- Рынок труда сегодня в таком состоянии, что, если вы хотите реализовать какой-то крупный проект, то, например, сварщиков надо свозить со всей России. Иначе их не хватит для строительства крупного цеха.
Еще бизнес нуждается в более-менее вменяемой и предсказуемой налоговой политике.
- Это, уж извините, стало общим местом в любых беседах о бизнесе.
- Да. И еще ощущается нужда в том, чтобы значительная часть налогов от его деятельности оставалась там, где этот бизнес работает - на муниципальном и региональном уровне.
- Александр Юльевич, вы покушаетесь на святое.
- Да, я покушаюсь на святое. Но дело в том, что процессы, происходящие в политической сфере, сами подталкивают государство в этом направлении.
- Да. Но федеральные чиновники упираются изо всех сил.
- Упираются. Но как только будет сделан шаг в сторону выборности губернаторов, пусть даже очень условной выборности, все начнет меняться. Вчерашняя марионетка начнет жить своей жизнью.
- Да, ему придется что-то делать и для своих избирателей.
- И губернаторы станут поддерживать средний бизнес, поскольку это будет в их интересах: их налоговая база должна быть достаточна для претворения в жизнь каких-то определенных проектов. Ведь они хотят избраться не один раз.
- Они все по-своему станут Лужковыми.
- Это может зависеть от целого ряда обстоятельств. Где-то они станут Лужковыми, но, я думаю, далеко не везде.
- Кто-то станет таким, как малоизвестный широкой публике калужский губернатор, к которому очередь иностранных инвесторов тянется чуть ли не от самой Москвы.
- Совершенно верно. Это зависит и от того, что не везде самым ценным ресурсом является земля. Во многих случаях самым ценным ресурсом является как раз тот налоговый ручеек, который может давать местный бизнес. А для этого ему надо как минимум не мешать. И тогда могут возникнуть стимулы для того, чтобы губернатор, который чуть ближе к земле, или глава муниципального образования, который просто на земле работает, понаблюдал: что происходит с бизнесом, не озоруют ли там его ребята.
Понятно, что, с одной стороны, губернатор является частью чиновничьей корпорации, и резких движений ждать не следует. Но у него появятся стимулы, связанные не только с отъемом, но и с каким-то более-менее мягким стимулированием развития. Курочка должна продолжать нести яички.
Понятно, однако, что все это не может произойти вне общих политических изменений в стране.