Как ИА «Nord-news» уже сообщало, к 2030 году повысить пенсионный возраст в России до 63 лет для мужчин и женщин, по мнению Международного валютного фонда (МВФ), возможно. Об этом сообщил на пресс-конференции в Москве глава миссии - советник Европейского управления МВФ Антонио Спилимберго.
По его словам, одной из важнейших компонент необходимого ужесточения налогово-бюджетной политики является проведение пенсионной реформы.
Глава миссии МВФ сказал, что реформа необходима ввиду того, что происходит старение населения России, и по сравнению с другими странами возраст выхода на пенсию низкий, а в ряде случаев возможен досрочный выход на пенсию.
А недавно Госдума приняла законопроект, который позволит гражданам уже с июля начать получать деньги из накопительной части пенсии. Правда, для этого придется подавать специальное заявление в Пенсионный фонд, а тем, кто не успеет этого сделать, в этом году денег уже не получить. Впрочем, многие и вовсе рискуют узнать, что их накопительный пенсионный счёт пуст - инфляция обесценивает и без того небольшие суммы.
О том, почему обязательный накопительный элемент пенсии нужно отменить, рассказала депутат Госдумы, член комитета ГД по бюджету и налогам Оксана Дмитриева. Также она поделилась с корреспондентом «ТПП-Информ» своим видением пенсионной реформы.
- Оксана Генриховна, как, по вашему мнению, должна развиваться пенсионная реформа в России?
- Нужно отменить обязательный накопительный элемент, поскольку деньги от него полностью обесцениваются. Мы можем это проследить: за последние годы среднегодовая доходность как в ВЭБе, так и в частных управляющих компаниях составляла менее 7%, в то время как инфляция - свыше 10%, а темп роста номинального ВВП - 20%. Таким образом, происходит обесценивание по отношению к ВВП практически в три раза. С одной стороны, эти деньги выводятся из пенсионного фонда и не могут использоваться как источник для выплаты текущих пенсий. С другой - для будущих пенсионеров это тоже обесцененные деньги и доходность ниже, чем инфляция и рост ВВП. Именно поэтому мы предлагаем отменить накопительный элемент, а все средства направлять на текущие выплаты, учитывая их как условно накопительную, страховую часть пенсий.
Второе, что нужно сделать, - отменить регрессивную шкалу налогообложения средств социальных взносов, поскольку богатые сегодня платят существенно меньше, чем бедные. По средствам свыше 500 тысяч рублей платят 10% налога, что значительно ниже, чем 30%, и в результате достаточно большой объем средств выводится из-под налогообложений, причём средств тех групп населения, которые должны нести солидарную нагрузку. Пенсионная система должна быть солидарной, где богатые платят за бедных, а не наоборот, как сейчас.
Есть ещё целый ряд вопросов по механизму исчисления пенсий в период до 2002 года. До сих пор не учтены так называемые нестраховые периоды, то есть время учебы, ухода за ребенком, которые не записываются в стаж. С другой стороны, по периоду до 2002 года в крайне усеченном виде учитывается заработок, превышение над средним только 20% - пресловутый «коэффициент 1,2». Это тоже очень вредная вещь с точки зрения зависимости пенсии от стажа и заработка, поскольку дискриминирует граждан, которые получали высокий заработок до 2002 года. Также в очень ущемленном положении оказались так называемые «списки 1 и 2» - вредные профессии, где номинальный стаж работы небольшой, а заработки были высокими, но при расчете пенсии фактически не учитываются.
- Какие меры по борьбе с дефицитом пенсионного фонда вы считаете наиболее эффективными?
- Отмена обязательного накопительного элемента и отмена регрессивной шкалы, то есть налогообложение высоких доходов по той же шкале, что средних и низких.
- Как вы относитесь к идее повышения пенсионного возраста, которая сегодня высказывается многими экспертами и институтами, например, Минфином, и входит в Стратегию-2020?
- Я против повышения пенсионного возраста, поскольку считаю, что нет ни экономических, ни социальных, ни демографических причин для его повышения. Начнем с демографии. Причиной повышения пенсионного возраста в западных странах является сильное увеличение продолжительности жизни. Если анализировать ситуацию, сравнивая с 1960-ми, когда была начата реализация социальных программ всеобщего благосостояния и принималось законодательство, заложившее основу пенсионной системы в европейских странах, то продолжительность жизни в странах Западной Европы за это время увеличилась в среднем на 17 лет. В России продолжительность жизни так и находится на уровне 60-х годов, разве что в самые последние годы она превысила эти показатели на год-полтора. Итак, в Европе повышение пенсионного возраста обосновывают тем, что люди очень долго сохраняют активность, и не следует отлучать их от социума, от общественной деятельности, пока им позволяет здоровье.
Россия находится на 134-м месте в мире по продолжительности жизни, у нас очень низкий показатель чистого пенсионного богатства, то есть количества времени, которое средний гражданин проживает на пенсии и сколько среднегодовых зарплат он успевает истратить, находясь на пенсии. У нас это очень низкий показатель, один из самых низких в мире. В среднем россиянин успевает прожить на пенсии 4 года. Так что если говорить о мужчинах, то при повышении пенсионного возраста некоторые из них рискуют до него просто не дожить. Сейчас ожидаемая продолжительность жизни мужчин несколько повысилась, но только за счет снижения младенческой смертности. Показатели смертности взрослых мужчин работоспособного возраста все еще очень высоки.
Минфин также высказывает предложение повысить пенсионный возраст для женщин, поскольку они живут дольше, а на пенсию выходят раньше и якобы в этом есть некая социальная несправедливость. Врачи могли бы рассказать больше, но при том, что женщины живут дольше, они и стареют раньше, становятся нетрудоспособными.
Вторая причина - социальная. Не будем забывать, что выходящие на пенсию женщины выполняют множество социальных функций за мизерную оплату - работают «бабушками» вместо несуществующих детских садиков, вместо школьных автобусов и нефункционирующих групп продленного дня или плохо организованной системы дополнительного образования. Кроме того, они ухаживают за престарелыми родственниками, причем зачастую не только своими, но и родственниками супругов.
И самое главное - у нас попросту нет рабочих мест для граждан пожилого возраста. Если же их каким-то образом закреплять за пожилыми или вводить квоты, это создаст дополнительные сложности для трудоустройства молодежи.
С фискально-экономической точки зрения повышение пенсионного возраста не приведёт к преодолению дефицита пенсионного фонда, поскольку для фискального эффекта должно пройти несколько поколений, позже ушедших на пенсию.
- Как вы оцениваете перспективы негосударственных пенсионных фондов?
- Хорошо. Особенно если будет отказ от обязательной накопительной пенсионной системы, тогда независимые фонды получат возможности для развития на основе добровольного пенсионного обеспечения и страхования. Сейчас граждане дезинформированы, им кажется, что они себе уже «отложили на старость», но, как я уже говорила, их накопительный элемент обесценивается, а у многих его просто нет. Если будет четко поставлен барьер между государственной распределительной системой и добровольной дополнительной, то это будет хорошо и для государства, и для частных фондов.
- Что для вас есть «минимальный» и «достойный» уровень пенсии? В каком положении находятся наши пенсионеры по сравнению с жителями других экономически развитых стран?
- Я считаю, что в целом российская группа пенсионеров, особенно неработающих, существует «вокруг» черты прожиточного минимума, который у нас в стране определен на черте физического выживания. Исключение составляют те, за кем ухаживают дети, или те, кто успел обеспечить себя недвижимостью, акциями или другой собственностью, способной давать дивиденды. Но таких относительно немного. Прожиточный минимум должен составлять две трети или половину среднего заработка. Минимум пенсий, предписанный Международной организацией труда, - это 40% от средней заработной платы. При этом он должен касаться непосредственно каждой категории пенсионеров. У наименее оплачиваемых он должен быть выше. Мы не достигаем и этого минимума. В 2010 году лишь однажды коэффициент замещения достиг 38%, но теперь он снова пополз вниз. Сегодня он колеблется на уровне 33-34%.