Любое инвестиционное решение тестируем на риски и доходность

В условиях бреющего полета цен на никель и медь «Норильский никель» подверг capex 2013 года дополнительной ревизии. Все проекты компании стоимостью выше 500 млн рублей подлежат одобрению инвестиционного комитета, который возглавляет генеральный директор Владимир Потанин. Теперь «Норникель» ориентируется только на проекты с внутренней нормой доходности минимум 20%, часть активов выставит на продажу, а на основных направлениях вводит принцип проектного менеджмента. Об особенностях этой работы, а также прогнозах по цене никеля и меди на 2014 год, в интервью «Интерфаксу» рассказывает первый заместитель генерального директора «Норникеля» Евгений Яковлев, пишет Финмаркет.
- Инвестиционный комитет «Норникеля» одобрил проекты инвестпрограммы 2013 года на сумму 50 млрд рублей. Речь о проектах только на территории Заполярного филиала? Проекты на какую сумму могут быть одобрены в этом году и каким может быть итоговый объем capex?
- Инвестиционным комитетом компании были одобрены не только проекты инвестпрограммы 2013 года, касающиеся Заполярного филиала, хотя на него, естественно, приходится основная часть инвестиций. Из других крупных утвержденных проектов - бюджет строительства Быстринского ГОКа на 2013 год, который оценивается в 3,5 млрд рублей.
Думаю, в этом году мы утвердим проекты еще на сумму около 10 млрд рублей. Таким образом, capex составит около 60 млрд рублей. Мы можем себе позволить и больший объем капвложений - возможности компании даже при текущих ценах велики. Но акционеры хотят, чтобы компания осуществляла только эффективные и управляемые с точки зрения рисков и сроков инвестиции. Недопустимо, что смета проекта с течением времени возрастала в 1,5-2 раза. Контроль за инвестициями устанавливается в «Норильском никеле» всерьез и надолго.
У нас нет жестких ограничений по capex ни этого года, ни следующего. Но мы хотим, чтобы любые высокозатратные и долгосрочные инвестпроекты стали неотъемлемой частью новой стратегии компании и служили реализации ее целей.
- Какими критериями вы руководствуетесь при утверждении проектов?
- Весь набор проектов, которые сейчас проходят утверждение, можно разделить на две основные группы. Это обязательные и так называемые коммерческие проекты. К обязательным относятся те, которые обеспечивают непрерывность производства и выполнение лицензионных условий; проекты, которые должны выполняться в силу технологической необходимости, социальных обязательств, предписаний надзорных органов, экологических требований. Также это проект освоения Быстринского месторождения, реализуемый по соглашению о государственно-частном партнерстве. Сюда же относятся мероприятия, связанные с текущей заменой техники, оборудования, капремонтами.
В группе коммерческих проектов - те, которые призваны сохранить или увеличить объем доходов. Мы продолжим реализацию проектов, завершающихся по плану в 2013-2014 гг. Горнодобывающие компании, как правило, не останавливают проекты, выполненные на 70-90%.
Коммерческие проекты на ранних стадиях будут рассматриваться наиболее тщательно. Мы будем выбирать самые эффективные с точки зрения рентабельности, доходности и рисков.
Процесс принятия инвестиционных решений предполагает еще одно деление проектов - по объему затрат. Проекты на сумму свыше 500 млн рублей рассматривает инвестиционный комитет, который возглавляет генеральный директор. Остальные проекты комитет рассматривает списочно и отправляет на утверждение предприятиям. Мы сформируем инвестиционные подкомитеты на всех уровнях. Их участники будут следить, чтобы каждый проект рассматривался согласно нашим общим принципам ориентированности на эффективность каждого решения.
- Среди тех проектов, которые рассматривал инвесткомитет при гендиректоре, были ли прецеденты отклонения или сокращения бюджета?
- Некоторые проекты были отправлены на доработку. Это в основном новые горные разработки, закупка некоторого оборудования, проекты по увеличению мощности нашей энергосистемы. Нельзя сказать, что мы от них отказались, но нужно анализировать, насколько они нужны и можно ли сделать их реализацию более эффективной. Есть масса возможностей повысить эффективность проекта, нужно только тратить на это время, и тратить его эффективно. У нас уже были случаи, когда в процессе анализа проекта его бюджет существенно сокращался. Например, по двум многомиллиардным проектам удалось добиться сокращения расходов на 19% и 45% - за счет энергичной работы с поставщиками, пересмотра ряда инженерных решений, изменения сроков финансирования и пр.
Я надеюсь, в дальнейшем все проекты, которые рассматривает инвесткомитет, будут утверждаться. Потому что они будут проходить тщательную экспертизу на более ранних стадиях.
Мы анализируем не только отдельные проекты, но и подходы в той или иной области в принципе. В качестве примера могу привести обеспечение Норильского промышленного района газом. Газовые месторождения являются частью нашей основной технологической цепочки, без них не будет работать производство, кроме того, газ и электроэнергия идут на бытовые нужды города и прочих его предприятий. Но газа на месторождениях Таймыра больше, чем нужно региону. Возникает вопрос: а надо ли его весь добывать? Есть ряд идей и в отношении того, как мы можем распорядиться газовым конденсатом.
- Компания при выборе проектов ориентируется на IRR не ниже 20%. Теоретически, если «Норникелю» будут предложены горнодобывающие проекты с целевым уровнем отдачи капитала, возможны ли сделки по вхождению в них? Тем более, в нынешней ситуации на рынке, когда многие производители близки к разорению?
- Мы не испытываем недостатка в проектах, которые дают расчетный IRR 20% и выше. У нас есть и проекты с IRR 100%. Но это расчетный показатель, а реальность может привносить свои сюрпризы. В любом случае, мы выбираем сейчас из проектов с очень высокой нормой доходности. И целей по поиску каких-то новых активов перед нами пока не стоит, нам нужно разобраться с существующим портфелем проектов.
Если с рынка уйдут игроки, которые имеют высокую себестоимость, сомневаюсь, что мы станем их покупать. Но мы надеемся, что это приведет к некоторому повышению цен в долгосрочной перспективе. Мы хорошо себя чувствуем с точки зрения абсолютной себестоимости, по этому показателю мы выглядим лучше других производителей, и отвлекать средства на консолидацию менее эффективных активов - нелогично.
- Уже идет подготовка бюджета на 2014 год. Какие цены на свои основные металлы закладывает «Норникель»?
- Мы ожидаем, что средняя цена на никель будет в районе $16 тыс./т, на медь - $7,3 тыс./т. Будем опираться на такие сценарные условия. Фундаментальных причин для столь низких цен на никель, какими они являются сейчас, нет. Но и резкого роста мы не ожидаем.
- В прошлом году «Норникель» был готов приступить к сокращению капитальных и операционных расходов в случае падения цены никеля до $15 тыс./т. Сейчас этот рубеж достигнут. Возможно ли форс-мажорное сокращение в этом году?
- У нас нет оснований сегодня думать о форс-мажорном сокращении инвестпрограммы на 2013 год, все идет в рамках тех решений, которые одобряются инвесткомитетом. Над сокращением операционных издержек же мы работаем в постоянном режиме. Мы не считаем, что на рынке происходят катастрофические события. Да, тренд развернулся в сторону понижения. Да, это негативная тенденция для нас. Но финансовое положение компании устойчиво, доля EBITDA в доходах компании - самая большая в мире. Поэтому «Норникель» покинет рынок последним. До этого должны обанкротиться все остальные производители. Но когда другие игроки начнут уходить с рынка, сложится дефицит металла, и цена на никель пойдет вверх.
- Будет ли выполнен производственный план 2013 года, объявленный в конце января? Не сократится ли он в связи с консервацией австралийского Lake Johnston?
- Мы точно выполним производственный план 2013 года по никелю и по меди, если не произойдет каких-то форс-мажоров. В первом квартале мы столкнулись с проблемами, которые привели к тому, что план периода не был выполнен: в Заполярном филиале обрушилась галерея на руднике «Октябрьский», компания потеряла несколько сот тысяч тонн руды. Но участок был восстановлен, отремонтирован, и рудник продолжает добычу богатой руды. Уже во втором квартале мы наверстаем отставание.
Производственный план утверждался с учетом решения о консервации австралийского рудника в апреле 2013 года - решение по Lake Johnston было принято правлением компании в декабре прошлого года.
- Планирует ли «Норникель» освоение Масловского месторождения?
- Мы, безусловно, выполним все требования лицензии (по Масловскому месторождению). Комплексное освоение этого месторождения обдумывается компанией.
- «Норникель» осуществляет аффинаж металлов платиновой группы на «Красцветмете», но ранее компания рассматривала возможность создания собственных аффинажных мощностей. Насколько актуальны эти планы?
- Выгода от собственного аффинажа невелика, и зачастую она эмоционально приукрашена. Выстраивание вертикально интегрированного холдинга, покрывающего всю производственную цепочку, не всегда эффективно. Вопрос в технологиях и объемах. Во всем мире неслучайно добыча, обогащение и аффинаж - это разные бизнесы. Если технологи и экономисты убедят нас, что лучше создать собственные аффинажные мощности, конечно же, мы этим займемся. Это не самый дорогой проект, но пока специалистам не удалось доказать преимущества такого подхода. Не столь важно, наше ли предприятие «Красцветмет» или самостоятельное, - на сегодняшний день «Красцветмет» хорошо справляется со своей работой. Завод модернизируется, а руководство подробно информирует нас о вводе мощностей, инвестициях и других мероприятиях.
- Какие варианты «Норникель» рассматривает по загрузке мощностей Кольской ГМК, рудная база которой истощается?
- Процесс истощения идет везде, не только на Кольской ГМК. У нас есть рудник «Северный-Глубокий», который еще много лет будет приносить по 6 млн тонн руды в год. Кроме того, особенностью Кольской ГМК является то, что она давно уже в основном работает на привозном сырье и имеет потенциал перерабатывать больший объем никеля. Да, Кольская ГМК не так рентабельна, как Заполярный филиал, поскольку рудная база здесь беднее, но мы рассматриваем ее как металлургическое предприятие. Сейчас мы просчитываем возможности перераспределения сырья и оптимизации производственного процесса.
На Кольской ГМК начал осуществляться проект перехода от электролиза к электроэкстракции. Будем смотреть - продолжать его или приостановить. Кроме того, Кольская ГМК взаимодействует с Harjavalta, получает полуфабрикат из Финляндии, а также из Африки. Мы оперируем глобальными потоками, как и наши конкуренты, у которых, добыча-обогащение, к примеру, в Австралии и Канаде, а металлургическое производство - в Норвегии.
- Harjavalta в 2012 году сократила производство металлов в связи с недопоставкой сырья поставщиками. Повторится ли ситуация в этом году?
- У нас есть уверенность, что производственный план на Harjavalta будет выполнен, хотя на финском заводе по-прежнему есть сложности с поставками сырья от Talvivaara и сбытом медного кека.
- «Норникель» в апреле законсервировал Lake Johnston, единственный работающий рудник в Австралии. Австралийские СМИ сообщали о том, что у Lake Johnston в последние месяцы возникли сложности с платежами в пользу подрядчика Inter Mining, и что стоимость его услуг была сильно завышена. Сейчас «Норникель» судится с Inter Mining. Стоило ли вообще привлекать такого подрядчика?
- Привлечение подрядчика - это повседневная практика для Австралии, Канады, ЮАР, где предприятия, в основном, занимаются обогащением руды, а непосредственно горные работы отдают на аутсорсинг специализированным компаниям.
В нашем случае, со стороны подрядчика имело место недовыполнение либо некачественное выполнение горных работ по контракту, по их версии - наоборот. Мы сейчас ведем судебный процесс, на кону в настоящий момент порядка $3 млн.
- Оправдана ли была расконсервация Lake Johnston в 2011 году?
- Решение о возобновлении производства на Lake Johnston в 2011 году было принято исходя из актуальных на тот момент консенсус-прогнозов развития ситуации на рынке никеля. Средняя цена на никель ожидалась $22,6 тыс./т в 2012 г., $20,6 тыс./т в 2013 г. Исходя из этого, была составлена модель, при которой даже при некотором падении цен, предприятие было бы прибыльно. Но это в нынешних условиях понятно, что расконсервация была не лучшим решением, на тот момент оно представлялось обоснованным.
- Greenfield-проект «Норникеля» в Австралии, Honeymoon Well, вписывается в концепцию минимальной 20%-ной нормы доходности?
- Honeymoon Well интересен, так как обладает существенными запасами, с неплохим содержанием никеля в руде, однако банковское feasibility study проекта еще не сделано. На это уйдет минимум полгода. Если по итогам проект будет достоин внимания, будем им заниматься более активно.
Мы стараемся очень взвешенно относиться к капиталу. Инвестировать в проекты можно в том случае, если есть высокая степень уверенность в том, что риски прогнозируемы, а внутренняя норма рентабельности выше 20%. До завершения изучения проекта нельзя достоверно оценить риски.
С учетом сложной ситуации на рынке никеля и мировой рецессии, которая то заканчивается, то возобновляется, строить финансово-экономические модели как по компании в целом, так и по отдельным ее проектам, в частности по Honeymoon Well, тяжело. Сейчас основная задача австралийского подразделения - минимизация затрат. Lake Johnston законсервирован, но мы несем расходы на поддержание лицензий. Мы не исключаем, что мы сможем продать австралийские предприятия, если появятся интересные предложения.
- Есть ли такой спрос сейчас?
- Определенные игроки высказывали интерес к австралийским активам, но он пока предварительный. Чисто теоретически с точки зрения рынка, сейчас не самый лучший момент для продажи. Мировые игроки выходят из проектов, продавая активы. Их цена соответственно падает. За последние два года сменились CEO многих крупнейших горнодобывающих компаний. Основная претензия акционеров состоит в том, что они переинвестировали, неправильно оценили рынки и вложили средства, которые не вернутся в ближайшей перспективе. Мы сейчас хотим этого избежать. Любое инвестиционное решение сопровождается double check, тестированием на риски и доходность.
- Предприятие «Норникеля» в Ботсване может быть закрыто вслед за Lake Johnston. Принято ли решение на этот счет?
- Пока окончательного решения по Tati Nickel нет. Менеджмент Tati Nickel предложил план продолжения работы с серьезным сокращением затрат, улучшением показателей извлечения никеля, улучшением условий сбыта. Частично этот план уже реализуется, например, в части соглашения по сбыту. Хотя с тех пор как Tati Nickel в конце марта предложил этот план, цена на никель снизилась еще на $2,5 тыс. Но это очень достойная реакция менеджмента - они держатся за свои рабочие места и реально добиваются результатов в очень непростых условиях.
- Расскажите о принципах проектного управления, переход на которые анонсировал гендиректор Владимир Потанин.
- Мы создаем проектные команды, повышаем полномочия и ответственность руководителей проектов. Сейчас руководитель проекта у нас зачастую фигура номинальная, всё равно все решает и всем управляет директор предприятия, компании. А проектов у нас сотни, из них реально требующих индивидуального управления - несколько десятков. Никто не в состоянии управлять сразу десятками проектов, он должен делегировать полномочия и ответственность. Вообще в российской практике такая концепция приживается плохо - у нас нет традиций проектного управления.
К примеру, я попросил меня назначить руководителем проекта по сокращению выбросов диоксида серы, осознавая его сложность, многоплановость и длительность. Что из себя представляет этот проект? Первоначально это анализ существующих технологий, взаимодействие с органами федеральной и местной власти, апробирование новой технологии в экспериментальном порядке при подготовке нашего контракта, и только затем уже на Медном заводе. Это совокупность последовательных скоординированных действий, которые после завершения реализации проекта должны привести к тому, что выбросы предприятиями Заполярного филиала в атмосферу диоксида серы будут сокращены с нынешних 1,9 млн тонн до уровня, не превышающего 425 тыс. тонн. Остальной объем диоксида серы будет утилизироваться и складироваться в виде элементарной серы.
Есть и другие примеры. Руководителем проекта строительства Быстринского ГОКа я предложил назначить Станислава Лучицкого, который сегодня является заместителем директора департамента реализации стратегических проектов. Он очень хорошо знает Читинский проект, он стоял у его истоков, обладает необходимыми компетенциями и навыками для того, чтобы полноценно им управлять.
Сам проект достаточно комплексный. Это не только строительство обогатительной фабрики и разработка карьера, но и развитие транспортной и социальной инфраструктуры Забайкальского края. В процессе реализации проекта необходимо договориться с региональными и местными властями о том, чтобы льготы по налогам на прибыль и на добычу полезных ископаемых распространялись на это предприятие, законтрактовать правильное оборудование и технологии, организовать эффективную работу железной дороги, наладить вывоз продукции и её сбыт на оптимальных условиях, и многое другое.
- Как вы добьетесь от проектных команд, которые в Вашей модели принимают решения по уровню финансирования, объективной информации, если их возглавят, в хорошем смысле, энтузиасты проектов?
- Система контроля показателей эффективности должна стимулировать руководителей проектов на честность. Есть два основных показателя - это срок реализации и бюджет проекта. Менеджера проекта, к примеру, можно мотивировать к сокращению бюджета, если он получит какое-то вознаграждение от сэкономленных средств. Есть и другие критерии - сроки ключевых этапов, сроки самого проекта, качество конечного продукта и соответствие изначальным целям.
Эта система, которая сейчас пересматривается и будет введена с начала будущего года, предполагает и бонусы, привязанные к достижению показателей эффективности.
Кроме того, в компании должна быть введена система внутреннего контроля - подразделение компании, которое будет «снимать пробу» с проекта на каждом его важном этапе - проверять, действительно ли он движется по ранее намеченному пути.