Перед тем, как сесть за написание этого текста, я долго думал над темой. Казалось бы, идей множество. Начиная от правовых аспектов запрета на курение и вопросов принудительного исполнения решения суда, заканчивая «историческими» судебными казусами, имевшими место в других странах.
Черновики с наработками по темам уже были готовы и ждали своей участи. Но неожиданно раздавшийся звук полученного СМС прервал муки выбора. Сообщение, отправителем которого оказался мой друг, состояло из одного короткого предложения: «Что с днем юриста?».
И действительно, близилось 3 декабря, а с ним приближался и профессиональный праздник более чем миллиона граждан России. По крайней мере пару лет назад в официальных документах на глаза попадалась цифра в 1,3 миллиона юристов в Российской Федерации. Это весьма внушительная цифра и говорит она о том, что примерно на каждые 110 человек приходится 1 юрист.
Кажется, больше чем юристов, в нашей бескрайней стране только бухгалтеров. Но является ли такое количество юристов показателем высокого уровня правовой культуры в обществе или признаком правового государства? Как мне кажется, каждый из нас сам знает ответ на этот вопрос и скорее всего этот ответ «нет».
Одна из самых больных тем и одновременно основа всей юридической структуры - это суды и судебная система. Мало кто из юристов не участвовал в судебных процессах. И еще меньше тех, кого хотя бы раз решение суда не повергало в ступор.
Иногда просто не под силу понять логику, с которой та или иная норма была применена в конкретном деле. Если речь идет о «гражданских» делах, то здесь мы хотя бы можем говорить о состязательности сторон судебного процесса, однако и тут бывают исключения.
Но если речь заходит об административных или уголовных делах, то здесь о принципе состязательности можно просто забыть. При рассмотрении административных дел суд часто намного благосклоннее относится к позиции государственных органов, видимо, считая их более идеологически близкими.
И хотя Кодекс РФ об административных правонарушениях включает в себя понятие презумпции невиновности, на деле же складывается ощущение, что в кодексе скорее есть статья о презумпции виновности, ибо часто госоргану доказывать ничего не надо, для суда он уже априори прав.
Хуже, чем с административными делами, дело обстоит, наверное, только с уголовными. Пусть по роду своей деятельности я не участвую в уголовном процессе, но общение как со стороной защиты, так и со стороной обвинения по уголовным делам иногда мягко говоря изумляет.
Наиболее красноречиво об уклоне нашего правосудия говорят цифры. В суровую эпоху сталинизма количество оправдательных приговоров составляло по разным подсчетам от 7% до 10%. Сейчас этот показатель разительно отличается, находясь на отметке 0,6-0,7%.
Кто-то может мне возразить, сказав, что следователи стали лучше работать, а оперативно-розыскные мероприятия проводятся качественнее. Спорить с этим сложно, но на помощь снова приходит сухая статистика. Так, количество оправдательных приговоров, вынесенных судом присяжных, находится на уровне 11-12%.
Разрыв в 15 раз сложно укладывается в голове и тем более статистически сложно объясним. Дело в том, что суд видит в стороне обвинения близкий по духу государственный орган и ощущая с ним определенную солидарность, не считает необходимым подвергать критике представленные доказательства вины.
Во многом проблемы судебной системы связанны с высокой нагрузкой на суды. Не всегда суд имеет возможность досконально погрузиться в дело просто потому, что на это недостаточно времени. Да и текучка кадров в судах общей юрисдикции иногда просто поражает. По словам самого председателя Верховного суда, сменяемость сотрудников аппарата некоторых судов достигает 400%. Это не идет на пользу судебной системе.
Однако, проблема далеко не только в судах, но и в уровне юридического образования в целом. По данным Министерства образования и науки только 50% выпускников юридических специальностей устраиваются на работу по профессии. При том, что ежегодно выпускается порядка 150 тысяч юристов.
Дело прежде всего в том, что система образования формирует определенный тип мыслительного аппарата, при этом не давая практических знаний. Вузы выпускают у нас неплохих теоретиков-правоведов, которые при этом имеют весьма отдаленное представление о судебном процессе и не могут составить даже простейшее исковое заявление. Мне приходилось встречать огромное количество студентов, знающих нормы права, но не имеющих представления, как они применяются.
Отчасти причина в том, что практика, которая стоит в учебном плане, зачастую проходится формально. А вместо реальной практики, студенты подрабатывают в сферах, слабо связанных с юриспруденцией.
Все это подрывает уровень доверия к праву и юристам. Юрист в глазах обывателя должен оставаться «хранителем» права. Для этого каждому из нас стоит помнить, что наша работа состоит не в том, чтобы обходить закон, а в том, чтобы следить за его неукоснительным соблюдением.
Максим Горнаев
юрист, эксперт «Pro bono»
Уполномоченного по защите прав предпринимателей
при Губернаторе Мурманской области
Рисунок Алены Галишниковой
Супружеская измена как субъективное право
Мы не халявщики, мы - партнеры
Меха и чипы. Не пресные отношения
